Оливия отложила кисть и палитру, а затем понесла инструменты на кухню, чтобы помыть. Какой смысл работать, когда все, чего она хочет, – быть рядом с мужем?
Прибрав рабочее место, она пошла в большую прямоугольную спальню напротив студии. Комната выходила окнами на юг, но для домашнего офиса она вполне годилась. Если уж быть до конца честной, то желание постоянно видеть его рядом – не столько проявление заботы, сколько чистый эгоизм. Да, ей будет так спокойнее, потому что в коттедже нет лестниц, на которых можно упасть. А кроме того, она сейчас боялась упустить второй шанс на счастье. Она хотела использовать его, чтобы вновь не потерять любимого.
Вдохновленная своим неожиданным решением, она направилась в дом – прямиком на второй этаж, в комнату, которую Ксандер выбрал в качестве офиса, когда они только въехали. Дверь была открыта, и Оливия замерла на пороге. Её муж сидел в своем рабочем кресле, положив руки на стол и опустив на них голову. Она тут же подлетела к нему:
– Ксандер? Ты в порядке?
– Да, просто голова опять болит, черт возьми.
Оливия поспешила на кухню и вскоре вернулась с сильнодействующим обезболивающим, выписанным Ксандеру в больнице, и стаканом воды.
– Вот, прими это, а я помогу тебе дойти до спальни. Опять мучил себя?
С утра Ксандер занимался лечебной зарядкой, а после обеда два часа провел в офисе. Такая нагрузка была пока слишком велика для его неокрепшего организма.
– Немного, – простонал он.
Это безропотное согласие чрезвычайно обеспокоило Оливию – было видно, что Ксандеру и впрямь плохо, как бы он ни крепился. Она помогла ему подняться на ноги, и он на сей раз даже не запротестовал, как обычно, когда жена обняла его за талию, чтобы помочь дойти до спальни, а лицо его побелело.
Они медленно дошли до кровати, и Ксандер со стоном лег, а Оливия поспешила задернуть занавески. Комната погрузилась в полумрак. Легко поцеловав его в лоб, она приготовилась уйти, но он ее остановил:
– Приляг со мной, Ливви, прошу.
Оливия осторожно опустилась на кровать рядом с ним и легла, повернувшись к мужу лицом. Одной рукой она начала нежно перебирать его волосы, делая легкий массаж головы. Под кончиками пальцев чувствовался шрам, оставшийся после операции, – это ее пугало, и она чуть было не отдернула руку.
– Продолжай, это так приятно, – запротестовал муж.
Как здорово было почувствовать, что Ксандер нуждается в ней. Все эти две недели после выписки из больницы он боролся за свою независимость, принимая ее помощь лишь в крайнем случае или когда она настаивала. Но сейчас ему явно была приятна ее забота. Хорошо, что она может ему помочь и он снова живет в доме, любовно построенном их руками, а не в той неуютной квартире, в которую уехал от нее. Впервые за долгое время Оливия ощутила собственную значимость для него.