В груди у Оливии похолодело. Если это произойдет, он непременно узнает обо всем. И она навсегда потеряет его доверие.
– Ты же еще не разговаривал об этом с врачом. Может, подождешь недельку-другую? Он скоро придет на очередное обследование, и вы обсудите это. Кстати, мне тут пришла в голову одна мысль. А что, если перенести твой офис в спальню напротив моей студии? Ты сможешь там работать, а я не буду переживать за тебя.
– Ага, и ты будешь ходить вокруг меня, как наседка? – спросил Ксандер, саркастически приподняв бровь.
– Называй это как хочешь, я просто забочусь о тебе.
– Ты забываешь о времени, когда рисуешь, так что я тоже буду следить, чтобы ты вовремя ела.
– Так, значит, договорились?
Он подошел к ней и коснулся ее губ своими губами:
– Договорились.
– Тогда давай подумаем, как там все расставить, – сказала Оливия, поворачиваясь и направляясь к лестнице.
– Знаешь, я немного удивлен, что ты захотела впустить меня в свои покои, – отметил Ксандер, когда они спустились вниз.
– Почему? – спросила Оливия, смутно догадываясь о том, на что он намекает.
– Ты всегда оберегала свое личное пространство и не пускала никого в мастерскую. Не помню, чтобы ты раньше предлагала мне разделить коттедж с тобой.
Она пожала плечами:
– За несколько лет многое изменилось. А ты что, не хочешь перемещать туда свой кабинет? Это не обязательно.
– Да нет, я с радостью. Спальни наверху нам пригодятся, когда у нас пойдут дети, появление которых мы, видимо, откладывали.
При этих его словах Оливия пошатнулась, ощущая, как ее тело слабеет. Они ведь не откладывали появление детей. А может, было бы лучше, если бы они так и сделали? Может, им с мужем не пришлось бы пройти через такие страдания, если бы Оливия с самого начала последовала его пятилетнему плану, который Ксандер так старательно разработал? Он тогда считал, что они не готовы стать родителями, но она так сильно хотела ребенка. Она никогда не жалела о времени, проведенном с Паркером, но что, если бы они подождали? Она бы была на несколько лет старше, мудрее, – может, тогда она вела бы себя иначе? Может, что-то бы изменилось, если бы и у Ксандера было больше времени на то, чтобы подготовиться к отцовству?
Оливия тогда все решила за них двоих, просто перестав принимать противозачаточные таблетки, не обсудив это с мужем. Когда она сказала ему, что беременна, он был скорее удивлен, чем обрадован, но постепенно оттаял и вскоре стал прекрасным отцом. Хотя Оливии частенько казалось, что он сдерживался в проявлении своей любви к Паркеру.
Она даже однажды обвинила его в том, что он меньше любил сына, чем она, – в те темные дни после его смерти.