Новые записки о галлах (Адсон) - страница 53

Но не таков был этот муж, чтобы остановиться на достигнутом, успокоиться, возымев только лишь часть от познаний. Он чувствовал, что прорицание о возвращающемся императоре уходит своими истоками вглубь ещё более древнюю, чем грань языческой и христианской эпохи. При этом в Трифоне говорили не одно лишь предчувствие, но и убежденность, исходящая из одной фразы сивиллиной книги: "Государь этот будут держать перед глазами то, что возвещено: Rex Romanorum omne sibi vindicet regnum christianorum" . Значит, заключал он, существовало ещё более раннее провозвестие, быть может выходящее даже вне христианства, предшествующее ему. Одним словом, Трифону посоветовали побеседовать с иудейскими мудрецами, и вскоре уже наш герой был в Испании, число иудеев в которой было достаточно велико, чтобы плодотворно вести там свои изыскания. Подробно описывал он, как долгое время путешествовал из города в город в поиске самых глубоких и эрудированных мудрецов, в совершенстве знающих еврейское предание. И, наконец, его привели к раввинам, умы которых были хранилищем всей иудейской премудрости - в разговоре с ними ему посчастливилось участвовать, ибо и сам Трифон был евреем, хотя и не иудеем. Они сидели в темной зале, и лица раввинов были сокрыты от его глаз. Он слышал только их голоса, голоса неторопливые, когда каждый мог высказаться сполна, и никто не перебивал друг друга. Трифон задал вопрос о сроках прихода Мессии и о свойствах его личности. Повисшую тишину, наконец, нарушил один из них: "Время прихода Мессии - время скорби и печали. Страдания народа, порабощенного язычниками, достигнут своего предела, ибо чужеземцы будут всевластны над ними. Пора бесчинств идолопоклонников и крайнего угнетения евреев - это и есть срок пришествия сына Давида". Снова наступило молчание, и кто-то другой дополнил эти речи: "Иго чужеземцев не зря будет ниспослано Богом. И разорение, которое постигнет нас - ещё большее, чем теперь - это воздаяние за наше преступления перед Ним. В последнее время грехи народа возрастут ещё более. Так сказано в Мишне: Перед приходом Мессии возвеличится преступная дерзость. Так же и дороговизна достигнет своей высшей степени. Виноградники дадут свои плоды, и в то же время вино будет очень дорогим. Повсюду распространится ересь иудео-христиан, и она не будет исправлена, так как школы станут служить только деградации и упадку. Галилея обратится в руины, ведь иностранцы пройдут от города в город, не имея никакого сострадания. Мудрость книжников будет пользоваться поистине дурной репутацией, и тот, кто не станет грешить, будет всячески презираем, а правда - потеснена. Старцы окажутся принужденными стоять перед собственными детьми, и сын опозорит своего отца, дочь выступит против матери, невестка - против свекрови. Человек сделает врагов из собственных домочадцев, и сын не покраснеет перед лицом своего отца. Лицо того поколения словно морда собаки," - горестно сказал раввин. Другой же заметил, что не только нравственные язвы, забвение закона и меч язычников будут приметами тех времен. Природа тоже словно отвернется от евреев, и земля не даст им своих плодов : "Симон бен Йохай сказал : В первый год исполнится то, что предсказано Амосом - "Проливал дождь на один город, а на другой город не проливал дождя". Во второй - извлечены и выпущены будут стрелы голода. В третий год будет большой недостаток в еде; мужчины, женщины, дети станут изнемогать от отсутствия пищи, умирая один за одним. Людей набожных и преданных благотворительности станет мало тогда, и закон забудется теми, кто его изучал. В четвертый год будет достаток без изобилия, а в пятый - большое, очень больше изобилие, и тогда будут есть и пить, веселясь такому плодородию. И закон возвратится вновь. В шестой год распространится шум и гул, в седьмой - войны, а в конце седьмого года явится сын Давида". Раввин умолк, и Трифон услышал, как все принялись молиться. Потом долго никто не перебивал воцарившегося молчания и, спустя длительную паузу, один из учителей сказал : "Как бы трудно нам ни было, времена прихода Мессии ещё не настали, хотя он уже рядом, быть может. Рабби Иоса бен Халафта предупреждал, что мы не должны считать дни его прихода. Мессия явится неожиданно, словно бы мертвый, как скорпион, жалящий внезапно, или подобно сокровищу, случайно открытому". Когда голос молк, Трифон попросил разъяснить : что означают слова "Мессия явится словно бы мертвый", и поначалу он подумал, что его слов никто не услышал, ибо слишком долгое время господствовала поистине "гробовая" тишина. Один из уже знакомых голосов первым ответил ему : "Все предсуществует в уме Божьем. Так образ скинии, всегда пребывавшем в нем, однажды был явлен Моисею, и по этому образу он соорудил святилище земное. Таким образом мы понимаем слова о том, что семь вещей были созданы до сотворения мира : Закон, Покаяние, Рай, Ад, Трон славы, Святилище и имя Мессии. В уме Бога он пребывает всегда, и поэтому сказано у Михея : Происхождение его из начала, от дней вечных. Поистине имя Мессии произнесено прежде сотворения". Другой поправил : "Все души людей созданы в тот момент, когда Бог произвел этот мир из Своего замысла о нем. Мессия не явится, покуда не оскудеет это вместилище душ, ожидающих своего воплощения. Вместе с тем и его душа - там же, перед духом Божиим, и поэтому он есть, и его нет одновременно. Он мертв, так как ещё не родился, но существует, так как душа его пребывает во вместилище". "Тогда, - возразил другой, - о каждом из нас можно было бы сказать точно то же, что о Мессии. Но Иоса именно о нем говорит, что он придет, словно бы мертвый. Очевидно, имеется в виду, что сын Давида уже родился, но сокрыт от людей, потому что его время ещё не пришло. Мессия среди нас, но он таится и ждет сроков, когда бы он смог выполнить свое предназначение. Поэтому его как будто бы нет, и он словно бы мертв". "Самуэль прав, - сказал тот, кто высказывался о пребывающем от создании мира имени Мессии. - Сказано: При сотворении мира был рожден Мессия. Точнее - вместе с появлением человека он уже появился, не исполняя свой долг и не становясь Мессией. Сын Давида уже рожден". Трифон заметил, как все раввины согласно закивали головами, принимая то, что грядущий спаситель уже находится среди людей. Но дальнейшая дискуссия показала. Что мало кто считает, будто Мессия родился так давно. Большинство посчитало его ниспосланным в день разрушения Храма. Один из них привел в пример слова Иуды, которые тот изрек от имени своего учителя Айбо : "В тот день, когда родился Мессия, то есть в тот день, когда был разрушен Храм, он пришел к одному еврею под видом одной из его коров. Когда рядом проходил араб, он услышал мычание этой коровы и сказал: Еврей, сын еврея ! Распряги своих коров и отцепи плуг, ведь Храм разрушен. Корова замычала ещё раз, араб сказал : Еврей, сын еврея, запряги коров и прицепи плуг, так как Мессия родился." Все раввины с радостью слушали эти слова и согласно кивали, внимая из прекрасному смыслу. "В самом деле, - сказал другой из них, называемый Даниэлем. - Учитель Буни комментирует стихи Исайи: И посечет чащу леса железом, и Ливан падет от Всемогущего. И произойдет отрасль от корня Иесеева, и ветвь произойдет от корня его. Что за ветвь сопутствует падению Ливана ? Очевидно, Исайя говорит о том, что падение Храма будет возмещено рождением Мессии, потомка Давида. Так говорит Иерусалимский Талмуд". Самуэль же испросил у Даниэля других, кроме этого стиха Исайи доказательств мнения, с которым все были так согласны. И Даниэль ответил : "Сын Нахмана, тоже, кстати, Самуэль, приводит ещё одни слова у Исайи : Еще не мучалась родами, а родила; прежде, нежели наступили боли её, разрешилась сыном. Что это означает, как не рождение Мессии в тот момент, когда иудеи оплакивали руины Храма ? С того часа он есть и старится, не становясь Мессией. Бог прячет его, скрывает среди племен, отсрочивая тот момент, когда он сможет проявить себя". "Каким образом он пребывает ? - спросил Самуэль. - Он ходит среди живых, или же лежит в могиле, дабы пробудиться в нужную пору ?" "Я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Но на этот счет известен рассказ Самуэля бен Нахмана, с мнением которого, правда, не все согласны. Позвольте мне напомнить его вам. Однажды, в тот самый день, когда был разрушен Храм, Илия, прогуливаясь, услышал голос чудесный, который сказал ему, что только что Храм был сокрушен. Илия подумал тогда, что Бог, обратив Свой гнев против евреев, не только воздвиг врагов на разрушение святилища, но и решил предать Своих сыновей плену и рассеянию среди всех наций мира. Но голос, вновь чудесно появившийся, сообщил ему: "Оставь свое горе, ибо спаситель Израиля родился". "Где он?" вопросил Илия, и услышал : "В Вифлееме Иудейском". Он пошел туда и узрел женщину, сидящую перед входом в дом, а перед ней, простертый на земле и испачканный кровью лежал её сын. Это была та самая женщина, которая родила нашего спасителя. На вопрос о том, почему мальчик так перепачкан и недвижим, она ответила : "О, это большое несчастье ! Ведь в тот день, когда он родился, был разрушен Храм". "Дочь моя ! - сказал Илия. - Не печалься по этому поводу, ибо спасение наше придет к нам через него". И она перестала горевать. Илия оставил её и не видел в течении пяти лет. Потом захотелось ему вновь повидать спасителя Израиля - возмужавшего и окрепшего, и он возвратился к той женщине, и она снова печально сидела перед дверью в свой дом. Он вопросил её : "Дочь моя, как поживает твой сын ?", и она сказала: "Ох, рабби, не я ли тебе говорила, что несчастен будет он, родившийся в столь тяжелый миг, как разрушение Храма ? И вот он был болен. Он имел ноги и не ходил. Имел глаза и не видел. Имел уши и не слышал. Имел уста и не говорил. Он лежал подобно камню, словно бы мертвый. Появившийся на свет в час сокрушения Храма не может быть ни весел, ни здоров. А после над ним поднялся ветер с четырех сторон земли и унес моего сына в море". Илия ужаснулся этому и стал причитать : "О, горе ! Надежда Израиля погибла !" Но тот же голос, что обращался к нему ранее, вновь успокоил его : "Не тревожься, Илия. Все не так, как ты думаешь. Мессия жив. В течении четырех сотен лет он будет жить в море; затем, в течении ещё восьмидесяти лет он пребудет у Дымящейся горы, а после весь остаток времени до того, как ему объявиться, будет находиться у ворот Рима". Так сказал Самуэль бен Нахман". Вновь воцарилась тишина, и после этого один из раввинов заключил : "Возможно, так и есть, и сын Давида, рожденный в час, когда Храм обращен был в руины, безмолвен и неподвижен, подобно уснувшему сном, или умершему. Как бы то ни было, но Бог прячет его тело, замыслив явить его миру лишь тогда, когда придет время Мессии. Не будем сравнивать время Мессии с нынешней эпохой, ибо наши страдания ещё не