— То есть?..
Манци старалась подобрать подходящее выражение:
— Точно его в ней что-то раздражает. Вчера, например, когда мы с ними расстались, я слышала, как он грубо сказал ей: «Зачем ты нацепила драгоценности?»
— А что ответила на это Жофия?
— Она спросила: «А почему мне их не поносить, раз они есть». На что Геза сказал: «Разве они твои?» Больше я ничего не слышала. И при этом они мило улыбались, точно никакой размолвки между ними не было.
— Вы бы узнали драгоценности, которые были на Жофии?
— Пожалуй. Они очень красивые. Но я не приглядывалась, ведь это неудобно. Вот медальон, который висел у нее на цепочке, я бы обязательно узнала. Его я хорошенько рассмотрела.
Манци посмотрела на ботинки Кепеша и, тихонько вздохнув, сказала:
— Я дам вам крем для ботинок и щетки.
— Что?.. А, спасибо.
— Когда почистите брюки, щетки положите вот сюда. Извините, но мне нужно идти, не стоит оставлять Трети одну, кто знает, чего она там наговорит! — Дойдя до двери, она оглянулась. — Третий этаж, десятая комната, справа от лестницы. Возможно, она будет заперта.
Пройдя в столовую, Манци вышла на террасу и остановилась у Трети за спиной.
— А твой куда девался? — спросила она.
— Мой?.. — Трети вздрогнула. — А! Он ушел.
— Куда?
— Не сказал. Садись и вяжи! — строго приказала она подруге.
— Хорошо, — согласилась Манци и принялась за свое вязанье.
Трети не терпелось поделиться тем, что она узнала.
— Они из милиции, — с таинственным видом прошептала она.
— Ты уже это говорила, — кротко заметила Манци.
— Ну и что? Разве я была неправа?
— А разве ты была права?
— Неужели твой тебе ничего не сказал? — удивилась Трети.
— В отличие от тебя я, видимо, не внушаю такого доверия. А ты своему сказала о драгоценностях?
— О каких драгоценностях? — изумилась Трети.
— О тех, что были вчера на Жофии.
— А зачем о них говорить? Не думаю, чтобы несколько дешевых побрякушек, пусть даже эффектных, могут заинтересовать милицию.
— Откуда ты знаешь, что они не настоящие? — спросила Манци.
— Будь они настоящие, она положила бы их в сейф.
— По-моему, она привезла их с собой, чтобы носить.
— Натуральные драгоценности? В таком захолустье? Ты просто дура!
— Ну хорошо. Допустим, будь они настоящие, она не надела бы их… в таком захолустье. Но зачем ей было брать их с собой? Только затем, чтобы положить в сейф?
Трети покраснела от злости.
— Кто это сказал?
— Ты сама только что это сказала.
— А тебе… что тебе сказал тот, другой? — продолжала расспрашивать Трети.
— Ничего, — ответила Манци.
— Ну а ты? Ты же наверняка ему что-нибудь сказала?
— Разумеется, — согласилась Манци с невинной улыбкой. — Я посоветовала ему чистить брюки в коридоре, а не в комнате. И еще я предложила ему крем для обуви.