— Может быть, вы разбираетесь в драгоценностях?
Трети густо покраснела.
— К сожалению, нет. Я работаю бухгалтером, зарплата у меня небольшая. Как, впрочем, и у моей подруги!
— Да-да, конечно. У нас к вам еще одна просьба. Может быть, вы проводите нас до машины? Это недалеко, всего несколько минут пешком.
— С удовольствием, — охотно согласилась Трети.
Манци со вздохом отложила вязанье.
— Идемте.
Красная «Лада», в которой сидел водитель, стояла на обочине шоссе. Пооч достал с заднего сиденья папку. Вынув оттуда фотографию, он показал ее женщинам.
— Узнаете?
Это была фотография мертвой Жофии Бакони.
Трети, побледнев, вцепилась в Манци.
— Да, это Жофия, — прошептала она.
— Что с ней случилось? — спросила Манци. — Автомобильная катастрофа?
— Нет, — Пооч все еще держал в руках фотографию. — Ее убили. Повесили в собственной квартире.
— Это платье… было на ней утром, — пролепетала Трети, — а браслеты… на ней нет браслетов. Я слышала, как они звякнули у нее на руке, когда она потянулась за сумочкой…
— А ее жених… Геза… где он? — рискнула спросить Манци.
— Пока не знаем. Скоро будет готов его фоторобот. Я пришлю вам, чтобы вы определили, насколько он похож на оригинал.
Было уже пять часов, когда Берталан Керекеш попал наконец домой.
— Берци, это вы? — спросила Штефлер, не отрывая взгляда от телевизора. — Сегодняшнюю газету я положила к вам на стол.
— Ну как дела?
— Ваша жена приходила.
— Вот как? Когда же?
— Утром, около половины десятого.
— И что же?
— То же самое, что и в прошлый раз. Только я ее не впустила. Сказала, что вас нет дома и все тут. Ну какое она имеет право заходить в вашу комнату?! Нечего ей лезть в ваши дела!
— Вы молодчина!
— Взгляните! — взволнованно сказала женщина, указывая на экран телевизора. — Вот так тюлени! Как слоны! Просто не верится, что есть такие животные! Если бы не изобрели телевизор, мы бы многое не знали! Да, она просила передать, чтобы вы сегодня же к ней зашли. Сказала, что очень срочно. Ей обязательно нужно вам что-то сказать.
— Хорошо. — Берци наклонился к телевизору. — Ой, и впрямь тюлени! Просто не верится… Я хочу принять ванну. Она свободна? Сегодня вечером я ухожу, вернусь, может, только под утро.
— Куда это вы собираетесь?
— Пойду в «Максим», развлекусь немного.
— Один?
— Разве у меня кто-нибудь есть?
— Нет, — подтвердила хозяйка. В самом деле, за те пять месяцев, которые он здесь живет, кроме его бывшей жены, к нему не заглядывала ни одна женщина.
— Заприте за мной дверь. Я возьму ключ. А как чувствует себя господин Штефлер? Вы были у него в больнице? Надеюсь, ему лучше?