Лера оглядела укрытие. Обычная комната, обычная мебель, порядком потрепанная, функциональная до идиотизма. Зато лишних денег платить не надо. На окнах — простенькие занавесочки, обои кое-где отошли от стены; все говорило о том, что у хозяина квартиры больших денег не водится.
— Ты что здесь делаешь? — спросил Игнат, снимая с подруги кроссовки. Лера попыталась взбрыкнуть, но он крепко схватил ее за ноги. — Не дергайся. Дай посмотрю. — В два счета он избавил её от грязных (почему, почему, ведь она недавно их стирала?) носков и присвистнул: — Ну ты, мать, даешь! И как ты вообще шла, а?
— Как шла, как шла, — пробормотала себе под нос красная как рак Лера. Да, друг, да, одноклассник, но зачем же носки-то? Стыдоба! Стыдобища! Да еще ступни все в пластырях! — Ногами. Сам сказал — надо бежать, я и побежала.
— Великолепно, — хмыкнул Игнат. — Ты где эту неделю была? В воспитательной колонии? Или это брак так на тебя влияет?
— Я крайне здравомыслящая особа, чтобы ты знал. И всегда ею была, — с достоинством отозвалась Лера, больше всего на свете желая, чтобы ее носки вслед за обувью сгорели в пламени ада, а не валялись посреди комнаты. — А у друга твоего аптечки нет?
— Зачем тебе аптечка? Я тебя сам вылечу.
— Нет! — вскинулась Лера.
— Нет? — удивился Игнат. — Почему нет?
Лера замялась — как она сумеет объяснить часть, не объясняя всего? Не вдаваясь в особенности ее брака, не обосновывая наличия на ней защитных амулетов? Пока она молчала, Игнат сам что-то сообразил и подозрительно уставился на неё:
— Ты, что, беременна?
Лера от подобного предположения аж поперхнулась.
— Ага, два раза, — съязвила она. — Игнат, просто поверь — не стоит. Мой муж… не одобрит.
Игнат помолчал, но спорить, к облегчению Леры, не стал, только, выходя из комнаты, то ли иронично, то ли с непонятным сожалением сказал:
— И как я мог забыть про мужа…
Вернулся он через несколько минут. Лера всё это время просто сидела на диване, таращась в одну точку, заново переживая случившееся. И как ее угораздило попасть в еще худшее положение, чем то, в котором она оказалась вчера вечером? Правильно говорят — не хочешь себе зла, не делай другим добра. Отвезла, называется, родителям реактивы. Только кто теперь ее спасать будет?
Игнат принес тазик с водой, лейкопластырь, тряпочку и какую-то мазь.
— А что у тебя с рукой? — спросил он, колдуя над Лериными ногами.
— Поранилась.
— Что-то больно много на тебе повреждений.
— Тебе какое дело? Ты вообще бегством спасался, когда мы встретились. Кстати, я так и не услышала внятных объяснений. Что, зачем, почему и отчего.