Я заставляю себя улыбнуться:
— Да. Если ублюдок хочет крови, он ее получает.
— Ты прав. Так и вышло. — Он сжимает мое плечо, смотря мне в глаза. — Джон был хорошим парнем. Но дерьмо случается.
— Знаю.
Я не могу продолжать говорить об этом. Смерть Джона отнюдь не одна из самых приятных тем для меня. Черт, сложно говорить о смерти, если она не заслуженна. Джон точно ее не заслужил. Понимание этого ест меня изнутри. Я чувствую себя виноватым.
А я ненавижу вину.
Я ненавижу стыд.
Я ненавижу смотреть в глаза его сестры.
Я ненавижу ответственность.
Я ненавижу все это.
Слишком много всего происходит сейчас. Мне нужно выпить, и если я не сделаю этого прямо сейчас, то взорвусь. К счастью, Бьянка подходит к нам с двумя стаканами коричневой жидкости.
— «Джек Дэниэлс». — Она приглашающе протягивает Морису и мне выпивку. Я благодарю ее взглядом, но она пожимает плечами, будто это само собой разумеется.
— Бьянка, — говорит Морис, улыбаясь в свой стакан.
На ее щеках появляется румянец:
— Морис.
— Не думал увидеть тебя здесь.
— Ты же меня знаешь. Я люблю сюрпризы. Никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент.
— О, — он смеется, — звучит... интригующе.
На этот раз, румянец Бьянки заливает все лицо. Я смеюсь, наблюдая, как она и Морис флиртуют. Внезапно яхта начинает качаться, сообщая о приходе Геррика и Лондон. Она спускается по лестнице, и я замираю.
Она приподняла и немного согнула свою обнаженную ногу, замирает и бегло оглядывает лодку. По ее глазам видно, что ей нравится то, что она видит. Я рад.
Ее макияж и наряд безупречны. Шелковое черное платье, жемчуг на шее, длинные серьги и жемчужные браслеты, больше похожие наручники. О, как бы я хотел, чтобы это были наручники. Лондон выглядит чертовски привлекательно. Когда она делает шаг в сторону мини-бара, повернувшись спиной ко мне, я вижу то, что хотел увидеть.
Нет бюстгальтера.
Нет трусиков.
Под этим платьем у нее абсолютно ничего нет.
Святой Боже.
— Эйс? — зовет меня Морис.
С трудом отвожу свой взгляд и киваю Морису:
— Да?
— Ты меня слышишь? Как обстоят дела с новым грузом?
— Все хорошо.
Я подношу стакан к губам, надеясь охладить внезапное желание, но понимаю, что виски мне точно не помощник.
— Чудесно. Что ж, оставлю тебя и пойду пообщаюсь с людьми.
К сожалению, Бьянка стоит рядом все это время. Ее глаза сияют, а на губах играет озорная улыбка. Черт, как я ненавижу эту улыбку. Это ее «всепонимающая улыбка». И сейчас она знает, на кого я смотрю.
— Морис звал тебя раза три, — говорит она, поворачивая голову.
— Я не слышал, — бормочу.
— Думаю, тебе было сложно одновременно смотреть на ее задницу и слушать его. — Она смеется, ставя бокал на стол позади нас. — Должно быть, это Лондон. Пойду поболтаю с ней.