К полудню заболевшие ослабели совсем. А ни островка, ни конца болота и видно не было. Сознание погрузилось в бредовый дурман, слышались какие-то звуки, виделись тени. В конце концов, Итернир шагнул сильно в сторону от тропы. Болотная вода сразу скрыла его с головой. Когда же удалось подняться на ноги, он возвышался над водой чуть выше пояса. Только ноги все глубже погружались в трясину.
Он попытался высвободиться, дернулся в сторону, но болото уже крепко держало, все глубже затягивая с каждым движением. Крын, шедший сзади, тут же подоспел, протянул свою слегу. Итернир ухватился за нее, Крын потянул, но тот уже слишком увяз.
Оглянувшись на шум, Ригг мог помочь только советом, тропа была слишком узка. Крын все дергал слегу, увязая и сам все глубже.
— Не стоять! Не стоять! — орал Ригг, — тянись сам, подтягивайся.
— Сейчас ребятки, — приговаривал Итернир, — погоди, вот только шнурки разглажу, встану и пойду.
— Да не дергай ты, — говорил Ригг Крыну, который старался изо всех сил.
Итернир быстро слабел.
Принц же тем временем безучастно наблюдал за этой сценой, равнодушно переминаясь с ноги на ногу за спиной Ригга. Неожиданно за криками спутников ему послышался женский голос. Он чуть подался в сторону, прислушался. Из тумана доносились то ли призывы о помощи, то ли стоны. Но главное, что дама, с дивным голосом попала в беду.
Кан-Тун повернулся, стараясь более точно определить, откуда доносился голос, и пошел прямо через топь.
Ригг заметил потерю спутника, только когда тот уже достаточно отдалился.
— Куда? — заорал он, — куда ж там можно? Назад иди!
Но принц не слышал, упорно шел на одному ему слышный голос, что звучал все явственнее. Ригг бросился вдогонку.
В это время Крын не удержался, пытаясь устоять на зыбкой почве, шагнул к завязшему уже по горло Итерниру и тут же увяз сам. Болото цепко ухватило грузное тело, утягивая вместе со спутником.
Кан-Тун, отойдя довольно далеко от тропы, спотыкаясь и падая, давно уже отбросив отяжелевшую от нависшей болотной травы слегу, среди расступившихся клочьев тумана, наконец, увидел зовущую на помощь.
Возле небольшого островка сидела обнаженная девушка. Ее дивные длинные волосы запутались в корявых сучьях низкого куста у самого края трясины, и она не могла пошевелиться. Сидя в холодной воде, замерзла так, что тряслась мелкой дрожью.
Он замер, любуясь красотой дивного тела. А она оглянулась, обратив к нему лицо прекрасных благородных черт, и тихо проговорила:
— О мой рыцарь! Лишь тебе только и удастся меня спасти! Помоги же мне скорей!
Кан-Тун, движимый благородным и не только этим порывом бросился прямо к ней. Два шага осталось до девицы, как вдруг чьи-то руки ухватили его под мутной водой. Сама девушка вдруг преобразилась. Ее волосы оказались мхом, покрывшим ветви куста. Руки вытянулись, пальцы слились перепонками. Кожа стала темной и блестящей, а в оскаленной пасти блеснули клыки.