— Ты быстрый, — качнул головой Ланс, хотя в бесстрастных глазах не было заметно и тени эмоций.
Упершись ногой, Кан-Тун освободил свой узкий клинок и победно оглядел соратников. Итернир отерев выступивший пот, поднял взгляд на его торжествующую улыбку, и не стерпел.
Единым движением сгреб его за ворот, выбив меч, и, навалившись, припер его к самому парапету.
— Из-за тебя, высокородный ублюдок, — гневно проговорил он в лицо бессильно побелевшего принца, — мы все чуть не погибли!
Принца спасло лишь поспешное вмешательство Ригга, который подскочил и рывком отодрал Итернира.
— Оставь его, — попытался уговорить он, — мы же победили!
— Ага, сейчас, — мрачно заверил Итернир и широко, со смаком, всадил крепкий свой кулак в благородную челюсть.
Юноша дернулся, опрокинутый наземь и потерял сознание.
Ригг выдернул нож из щита поверженного великана, оставив тяжело дышащего Итернира, который отходил так же быстро, как и разгневался.
— Спасибо, — сказал он Лансу, протягивая нож, — благодаря тебе и мы можем идти дальше.
— Его благодари, — коротко отмахнулся тот, указывая на ошарашено мотающего головой Крына, пытающегося прийти в себя.
Итернир дружески похлопал того по плечу, кладя у ног топор, обтертый от крови великана о великанью же рубаху. Ригг тоже подошел и благодарно пожал руку все еще мало что понимающему Крыну.
— Если бы не ты, — объяснял он, — мы все бы пропали.
Тот лишь гудел что-то нечленораздельное.
Когда Ланс, Ригг и Итернир уже подхватили свои нехитрые пожитки, готовые идти дальше, принц все еще лежал без памяти, а Крын сидел на ступенях.
— Ты его не убил, случай? — кивнул Ригг Итерниру на Кан-Туна.
— Да не должон, вообще-то. Поваляется, да очнется, — ответил он и обратился к Крыну, — тебя ждать, или ты пойдешь с этим?
Тот невразумительно помахал перед лицом рукой и помотал головой, мол, идите сами.
Крыну казалось, что конца краю нет этому восхождению. Постепенно он заметил, что ступени становились все уже и уже, а парапет и вовсе сошел на нет. Причем ступени стали еще и высокими, так что идти было и вовсе невмоготу. Ноги налились тяжестью и казалось, что восхождение, все замедлявшееся, совсем прекратилось. Но в то ж время нельзя было присесть передохнуть, слишком уж узки были ступени. Приходилось идти вверх.
Неосторожно оглянувшись, он заметил, что исчезнувший парапет открыл то, что ранее ускользало от его зрения — восхитительной красоты вид, открывавшийся с этой высоты. Сейчас они достигли, наверное, только уровня птичьего полета, но и отсюда зрелище было завораживающим.
Никогда ранее Крын не мог представить себе что земля сверху такая красивая. Даже когда лежал в стогу сена под бездонным ковшом неба и предавался мечтаньям, видел себя птицей. То, что он увидел сейчас, превосходило самые смелые мечты.