Рид едва не добавил, что также он любит смотреть на движение лопаток его любовницы, когда он берет ее сзади.
Он поднял на нее глаза и увидел, что она прищурилась и внимательно его изучает.
— Я это все к тому, Люси, что женская спина — это прекрасно. В ней нет ничего постыдного.
В ответ она пробормотала ему что-то невразумительное, тогда он откашлялся, скрестил руки на груди и спросил:
— Что?
Она слегка покачала головой, как будто она не была уверена, что с ним делать:
— Ну, это единственное во мне, на что ты можешь положить глаз, не так ли?
Он улыбнулся и поднял брови:
— Я не Трансформер, если ты намекаешь на это.
По крайней мере, эта его неуклюжая шутка заставила ее слегка усмехнуться.
— Нет, я имею в виду, что ты не просто боец. Ты видишь вещи совсем другими, чем большинство людей. В тебе есть творческий подход.
Такого ему еще никто ни разу не говорил. Ему казалось, что жизнь проходит, а он не умеет ничего, кроме как драться. Не то чтобы он не любил свой спорт, просто иногда ему хотелось, чтобы это было не единственное, что он собой представляет. Он пожал плечами.
— Пожалуй, когда-то так и было. В мой последний год в старшей школе я хотел записаться на урок труда, но сбой в системе отправил меня на занятия рисованием. Мои навыки рисования были совсем никудышными, но со временем я научился делать наброски и рисовать довольно хорошо. А потом мы начали заниматься скульптурой… — Рид напрягся из-за тяжелых воспоминаний о недовольстве отца, которые нахлынули на него. Теперь ему было тяжело думать о скульптуре, чтобы перед глазами не встал образ отца, громившего его самодельную студию и все его материалы.
— Рид? — Он вынырнул из воспоминаний и подняла глаза. — Так что было дальше?
— Да забудь. Ничего важного. — Повернувшись, он уже собирался позвать продавщицу, чтобы она помогла упаковать все их покупки, но Люси схватила его за руку и остановила, заставив снова посмотреть на нее.
— Нет, это важно. Я вижу это по твоим глазам. Это важно для тебя. Пожалуйста, расскажи мне.
Ее слова в совокупности с прикосновением ее пальцев к его ладони подействовали на него, как укол кортизона. Конечно, это не решило проблему, но, по крайней мере, имело обезболивающий эффект. Сделав глубокий вздох, он сказал ей то, что говорил только однажды Джексу.
— Мне нравилось заниматься скульптурой. Мне нравилось то, что теми же руками, которыми я сокрушал своих противников на ринге, я мог еще и созидать. Ты права, я вижу вещи иначе. Я вижу не просто яблоко, я вижу уникальное сочетание линий и кривых, которые создают яблоко, не исключая и вмятину на боку, похожую на отпечаток большого пальца, которая делает одну сторону плоской.