Она кивнула, и он повернул ее к себе лицом. Правую руку он начал поднимать вдоль стены, растягивая ее, и каждый сантиметр делал его ближе к ней. Вот тебе и мотивация.
— Сейчас ты смотришь мне в глаза…
— Угу…
— Но если мы собираемся поцеловаться, где должны быть твои глаза?
Ее взгляд опустился ниже и остановился на его губах. Ее бледно-серые глаза приобрели цвет расплавленного серебра. Ее ресницы были не такими густыми и длинными, какие он привык видеть у девушек, но опять же, он так давно не видел девушку без макияжа, а уж тем более без накладных ресниц. Ему больше нравились ресницы Люси. Они были достаточно толстые и по форме напоминали треугольные шипы, лишь незначительно изогнутые. Именно такие ресницы в его представлении должны быть у эльфа.
Она провела кончиком языка по губам, и они стали влажными и блестящими. Только несколько сантиметров отделяли их теперь, а его правая рука была поднята максимально высоко, чтобы это не причиняло боль. Не слишком хорошая растяжка.
Он медленно, медленно преодолевал последние сантиметры между ними, он слышал ее частое дыхание, а его собственно сердце билось о ребра в два раза чаще обычного. Когда их губы едва коснулись, а их вздохи смешались, он сделал паузу, давая ей возможность взять на себя ведущую роль. Делать то, что она хотела.
Но она этого не сделала.
Через десять секунд он провел рукой вниз по стене, вставая ровно и опуская руки по швам.
Рид изучал ее, на минуту пытаясь придумать, как заставить ее действовать, а не думать. Он опять прошелся рукой вверх по стене, приближаясь к ней и проговорив:
— Скажи мне, чего ты хочешь?.
— Я не понимаю.
— Есть причина, по которой мы делаем это. Ты чего-то хочешь. Не думай об ответе. Я хочу, чтобы ты его почувствовала. Теперь, — сказал он, склонившись как можно ближе к ней, — скажи мне, что ты хочешь.
Она облизала губы. Сглотнула, когда его рот все приближался к ней, но все еще оставался вне досягаемости.
— Прямо сейчас?
— Именно в эту секунду.
— Я хочу поцеловать тебя так сильно, что это пугает меня.
Ее ответ потряс его до глубины души. Он думал, что она скажет что-то вроде того, что она хочет своего доктора, но он слишком эгоистичен, чтобы это понять.
— Тогда действуй, — приказал он. Люси притянула его лицо к себе и впилась своими губами в его. На этот раз клубничный вкус ее губ смешался с солью, оставшейся на лице после тренировки. Эта смесь опьяняла, но это было ничто по сравнению с тем, что он почувствовал, когда она провела языком по его верхней губе.
Рид воспринял это как приглашение. Погружаясь языком в ее рот, он как будто бы пробовал сладкую амброзию.