* * *
Смерть Малко болью отозвалась в Комплексе, в головах всех его обитателей. По-видимому, тогда и родилось это существо весьма сомнительного биологического происхождения, не имевшее ни пола, ни формы. Оно было огромно, многолико, многоголово, многомысленно и, если так можно выразиться, виртуально. Никогда прежде на Земле не появлялось ничего похожего. Его неясные, разрозненные мысли пока с большим трудом связывались в нечто хотя бы отдаленно напоминающее смысл и последовательность. Одно не вызывало сомнений у новорожденного – его дальнейшему существованию угрожает что-то страшное, безжалостное. Его существование может очень скоро прерваться, если оно не отреагирует должным образом.
Но что означает «должным образом»?
Существо сомневалось, что сможет дать верный ответ на этот вопрос.
Причинять кому-либо вред оно тоже не хотело.
Но и позволить кому-то или чему-то бессмысленно и безвременно погубить его существо решительно отказывалось.
Удивительно, но его рождение также ощутили жители, населявшие ближайшие к Комплексу кварталы. Бессвязная, неосознанная тревога подняла их и погнала прочь, подальше от источника невыносимой, ввергающей в безумие тоски.
Чем яснее начинало ощущать себя существо, чем решительнее оно стремилось опровергнуть угрозу, тем дальше распространялись волны страха и отчаяния. Скоро эти приливы достигли Двести десятой восточной улицы. Здесь, на пересечении с Семьдесят шестой улицей возвышалось здание, где Карсон спрятал близнецов. Население в тех районах, испытывая ту же неопределенную и неодолимую тоску, начало сниматься с мест. У душевнобольных начали обостряться болезни, да и здоровые люди не могли отделаться от навязчивых, преследующих их видений. Каждому жителю тех районов Нью-Йорка начинало мерещиться то, чего он более всего опасался в жизни.
* * *
Сюзанну Монтинье и Трента арестовали тут же на улице. На Сюзанну надели наручники, и двое рослых миротворцев отвели их в ближайшее отделение МС, расположенное всего в нескольких кварталах от Комплекса. Один поддерживал за локоть с трудом переставлявшую ноги Сюзанну, другой вел за руку Трента. Они зашли со служебного входа, миновали проходную и поднялись на второй этаж, где пленников поместили в пустую, залитую пронзительно резким светом камеру, одна из стен которой была полностью забрана решеткой. Из мебели в камере обнаружились только две скамьи. После гибели
Малко Сюзанна не проронила ни слова, она до сих пор не могла прийти в себя.
Руки у Трента оставались свободными. Здесь, в камере, обоих наскоро обыскали, и все вещи, что нашли у них, побросали в пластиковый мешочек. Улучив момент, Трент успел спрятать следящее устройство в правый ботинок, миротворцы до мальчишечьей обуви опускаться не стали. Об этом фокусе он узнал из книжки о Гарри Гудини. К ротозейству солдат мальчик проявил полное равнодушие. После гибели Малко, произошедшей у него на глазах, он утратил способность удивляться.