Импрессионисты и XX век (Волкова) - страница 8
Моне в своем искусстве был абсолютным гением. Он полностью и заново сотворил мир, создал импрессионизм как явление, он вовлек нас в этот мир, сделав его частью. Всех импрессионистов можно сравнить с тем крысоловом из сказки, который увлек за собой детей игрой на дудочке. Но таких, как Моне, нет. Он очень последователен. И у него от этого попадания в сказку живописи возникает странный эффект – зритель может очень долго простоять перед его картинами. Все импрессионисты – это художники, перед картинами которых вам хочется стоять. Но перед Клодом Моне просто тяжелеют ноги, и вы, как героиня сказки «Алиса в Стране чудес», оказываетесь внутри этого удивительно теплого мира. Переверните его вверх ногами – и что получится? Вы увидите, что это отражение. Вот это фокус!
В первой половине XIX века произошел такой случай. Делакруа, властитель дум (а они все были тогда социально заряжены), написал картину «Резня на Хиосе». Так как они все были люди передовые, то все сочувствовали грекам, сражавшимся против турок. И вот Делакруа пишет, как турки истребляют греков. Общество должно отзываться на такие события – и оно отозвалось. К Делакруа пришел поэт и критик Бодлер и сказал: «Гениально! Знаешь, только вот тут немного не так. Ты видел работы английского художника Констебла? Правда, у него зелень красивая? Пойди, еще раз посмотри и напиши зелень». И Делакруа так и сделал, потому что Бодлер для тех художников был тем же самым, кем Стасов для наших. Наши художники писали то, что велел писать Стасов. Например, картины Репина написаны совместно со Стасовым: Стасов говорил, а Репин реализовывал. Так же во Франции смотрели на Бодлера. И вот Делакруа переписал картину. Бодлер посмотрел на нее и сказал: «А знаешь, ты ее переверни верх ногами. Когда картина перевернута, то она должна пониматься точно так же, как и в нормальном положении».
Эжен Делакруа. Резня на Хиосе. 1824. Лувр, Париж
И «Восходящее солнце» Моне можно перевернуть вверх ногами. Тогда то, что мы увидим, будет выглядеть как отражение. По сути, какая разница, как смотреть?
На картинах Клода Моне никогда не повторяется мазок. Они у него всегда разные. Дело в том, что этот мазок и есть живопись. А что он изображает? Впечатление. Моне изменил наше отношение к живописи, к этюду, к мазку, к палитре. Он показал нам, что есть предмет живописи. Оказывается, предметом живописи может быть обыкновенное облако и цветок. Моне изменил наше представление о предмете живописи и о его границе. Через живописный язык он учил нас смотреть на живопись. Он предложил нам смотреть на живопись как на предмет искусства, а мы привыкли воспринимать ее как изображение чего-то. И именно Клод Моне показал нам, что живопись вовсе не обязательно должна что-то изображать.