И тут Чески-Крумлов опомнился. Страх, что гнездился в душах горожан, в один миг растаял, и они схватились за оружие. Вжикнули, вылетая из ножен, ножи, звякнули выхваченные из-под ящиков дубинки и молотки, выросли над головами серпы и вилы.
Ветер с воем пронесся над городской площадью, и крупные капли дождя ударили по разгневанной толпе. Упрямо сжав побелевшие рты, люди смаргивали дождь с глаз.
Двое австрияков внезапно протрезвели, услышав, как щелкнул хлыстом хозяин конюшни, и увидев, как грозно блеснули вилы. Со всех сторон на них смотрели глаза, горящие ненавистью, и лица, дрожащие от жажды крови.
Только дон Юлий не заметил опасности.
– Поехали в горы, – зевнул он. – Велите егерям приготовить гончих. Мне хочется крови!
Мальчишка, стоявший в сторонке с жеребцом, быстро подвел его к сыну короля. Тот устроился в седле и направил коня через толпу. Его приятели-австрийцы с готовностью последовали за ним.
– Прочь с дороги, дурачье! – прорычал бастард и, пришпорив коня, полетел галопом к городским воротам.
Поднявшись из-за пирамиды капустных кочанов, Маркета обнаружила, что весь Чески-Крумлов смотрит на нее.
* * *
– Она ведьма, точно тебе говорю, – сказала по-немецки дворцовая экономка, заправляя сальную прядь волос под белый платок. – Волосы что адское пламя, а глаза зеленые и блестят, как у кошки.
Старая венская кухарка перекрестилась и поцеловала кончики пальцев, разглядывая рыжую незнакомку у входа в первый внутренний двор.
– Что ей надо от доктора Хорчицкого? Разве он не из иезуитов? И неужто позволит женщине вроде этой переступить свой порог? Здесь ведь королевские владения!
Один из императорских стражников направился к ним, стуча каблуками по камням и недовольно хмурясь. Женщины, как раскудахтавшиеся куры, бросились врассыпную.
– Постыдились бы сплетничать в присутствии королевской стражи! – прокричал им солдат. – Занимайтесь-ка лучше своими делами да прикусите свои злые языки! Думаете, ваши голоса не разносит ветер?
Стражник сплюнул на серые булыжники и вернулся к хорошенькой незнакомке, кутавшейся от весеннего холода в шерстяные шарфы и черную накидку. Женщина, дожидавшаяся доктора Хорчицкого, была весьма недурна собой и выглядела совершенно особенной. В Праге он таких точно не видел.
Но даже стражник удивился, когда Якоб, войдя во двор, бросился к посетительнице и заключил ее в объятия.
– Аннабелла! Ты приехала, как раз когда я собираюсь отправиться в Чески-Крумлов!
– Тише, – зашептала его странная гостья, указав глазами на стражника. – Пойдем туда, где можно поговорить наедине.