Она уже собиралась развесить по крючкам остальную одежду, но тут Люси схватила ее за руку.
– Нет-нет, для таких вещей у нас есть особенное, безопасное место. А этот прелестный шарф, он ведь из червячной слюны, да? У вас она называется шелком? Такую редкую красоту на виду оставлять негоже. Простите, господин, я только покажу дочери, куда это все положить. Не дело вешать столь богатые вещи у двери, откуда их может запросто стащить какой-нибудь вор. Пожалуйста, подождите. Мы ненадолго.
Люси подхватила шарф и плащ и, поведя бровью, велела дочери следовать за ней.
– Вот он, девочка, твой счастливый момент, твоя удача! – объявила она, кладя плащ на соломенный тюфяк и отступая, чтобы полюбоваться им со стороны. – Хотела сбежать от пивовара? Этот жмот уже жалуется, что, мол, получает за свои деньги слишком мало, а ему хочется не только смотреть, но и трогать. Что ж, сделай так, чтобы наш сегодняшний гость понял, каким подарком для него ты можешь стать!
Кровь отхлынула от лица Маркеты.
– Что такое ты говоришь, мама?!
– Этот человек в десять раз богаче пивовара. А может, и в сто! Посмотри на покрой плаща, посмотри, какая ткань… Не иначе как придворный.
– И что?
– Сделай ему приятное, дочка. Доставь гостю удовольствие. Хорошие ручки в нужном месте – и пан пивовар поймет, сколько надо платить за банщицу, которая развлекает приезжих из самой Праги!
– Но, мама! – запротестовала Маркета. – Ты же сама говорила, что если я соглашусь прислуживать пану пивовару, то денег хватит всей семье. Я сделала все, как обещала.
Люси обняла дочь и, крепко прижав ее к груди, прошептала ей на ухо:
– Если появится соперник, пивовар заплатит втрое больше. Кто знает, какую цену он назначит, узнав, что ты трогала чужака? И кто знает, сколько даст за то, чтобы однажды взять твою девственность… Давай, дочка! Все, что от тебя требуется, – это опустить руки куда надо, когда будешь его намыливать. Если он только застонет от наслаждения, до пана пивовара тут же долетят слухи, что ты обслуживаешь посланца королевского двора. А какой он красавчик!..
И, не дожидаясь ответа, Люси Пихлерова поспешила вернуться к заждавшемуся гостю, которого одарила еще одной белозубой улыбкой.
– Моя дочь, Маркета, проводит вас в помывочную, а я самолично прослежу, чтобы вода была такая, как вы пожелаете. Хотите теплую или горячую, чтобы пар шел?
– Теплую на ощупь, но приятную. Вариться, пани, не хочу, – со смехом ответил богатый клиент. – Мне бы только утопить этих проклятых блох, а больше и не надо.
Он перевел все еще смеющиеся глаза на дочку Люси.