Ничего! Все нормально! Он не мог далеко уйти! Прямо! Теперь спираль! Влево! Выем!.. Верно! На стыке Секторов. Там, где люк! Мобиль высветил фигурку, уже ныряющую в люк. Хлопок! Парень исчез. Блюститель целил Ковш в него. Но сразу после хлопка оборонного линзера послал Ковш в сторону, на звук…
Был день. День Всех Святых. Визион молчал. Пророка не стало, и вещать некому. И не о чем. Колонка о бесследно исчезнувших появилась вчера в последний раз. Пророк потерял право на прямой канал, обретя Свет Слепящий. Или Тьму Внешнюю. Что уж там решит Голос. И пока шла грызня между студиями, визион молчал. Блюститель отлеживался после вчерашних перипетий и перед дежурством, самым спокойным дежурством. Законность и порядок — на год, на два, на три. Пока детишки не подрастут и не уйдут из домов. А они все-таки уйдут. И все повторится. Пророка нет — остались ревнители… Те, кто не прикрывался Истиной, истребляя стаи, а на самом деле верил в Голос и в Пророка. Как тот, которого накрыл Ковш…
Блюститель считал, что Пророк валяет дурака и что нет таких идиотов, которые действительно приняли бы дребедень Пророка за чистую монету. Он был уверен, что для всех ревнителей дребедень о малых душах, угодных Свету Слепящему, — предлог не хуже многих.
…Но Ковш распружинился, и в приемной капсуле оказался ревнитель Истины. НАСТОЯЩИЙ ревнитель. Он выполнил волю Голоса, он нашел последнего из малых и чистых, блуждающего во мраке бренности, и предал его Свету Слепящему. И верил, что теперь сам обретет Свет. Блюститель тряс его за плечи, хлестал по лицу, тренированно рявкал: «Смотреть в глаза!» Ревнитель смотрел, но не видел. Смотрел сквозь и бормотал: «Кто полнит Свет Слепящий душами без греха — сам без греха… Избегнет тот участи Иродовой, кто не своекорыстью движим будет… А таящий злое в сердце своем низвергнется…»
Блюститель все равно считал, что это игра в идиота. Пока не настроил Фильтр… И теперь он отлеживался перед самым спокойным дежурством…
Два вида ревнителей. Одни валяют дурака. Другие на самом деле верят. Но для подросших детишек, которые снова уйдут из домов, нет разницы — им будет все равно, кто из ревнителей наведет на них раструб оборонного линзера. Если только они смогут уйти из домов… Пророк призывал истреблять отродье до того, как собьются стаи, еще в домах. В домах — ревнители не только первого типа, палящие из линзеров на клич «Открой или откроем!» и оберегающие собственного малютку. В домах не только ведьмы из неумеренных, готовые разорвать Блюстителя на куски, если он не вернет их зверенышей… В домах и те ревнители, которые верят в Истину, в Голос, в Пророка — они в собственных домах предадут детей Свету Слепящему… «Ибо это есть благо!»