Он замолчал, протянул руку и дотронулся до каменных рук статуи, бормоча:
— Влажные, все время влажные. Помню, когда я был еще ребенком… они и тогда были влажные… и холодные.
— Солнце не проникает в церковь, вот они и холодные, — сказал священник.
Сэр Ричард, похоже, не слышал его. Он продолжал бормотать как будто бы для самого себя:
— Его предал один из его друзей, которому он безгранично доверял. Он все рассказал королю. По-моему, это был его первый министр. Он знал о существовании ребенка — незаконнорожденного сына.
Священник дотронулся до руки сэра Ричарда и участливо спросил:
— Вы хорошо себя чувствуете, сэр Ричард?
Тот нетерпеливым жестом скинул руку священника и продолжил свое бормотание:
— Естественно… Все это правда… Его собственная жена никогда не имела детей и винила во всем его, утверждая, что она ни при чем. Но он-то знал, что может быть отцом!
— Что-то я не очень понимаю вас, сэр Ричард, — смутившись, сказал священник. — О ком идет речь? И откуда он знал, что может быть отцом?
Сэр Ричард повернулся к священнику и, сощурив глаза, ответил:
— Потому что у него был ребенок от королевы. Это ведь доказательство, не так ли?
Он коротко хохотнул, затем лицо его вновь стало серьезным и он медленно пошел к алтарю. Устремив глаза на цветной витраж, он спросил:
— Скажите… Действительно ли существует обиталище для душ?
— Я не знаю, — коротко ответил священник. — Что вы имеете в виду?
— Хорошо. Правда ли, что ОНИ живут в замке?
— Кто ОНИ?
— Моя жена говорит, что она ИХ слышит. Если ОНИ действительно живут в замке, то что с НИМИ будет, когда его разрушат? Неужели мне и за это придется отвечать?
Священник внимательно посмотрел на него и сказал:
— Сэр Ричард, мне кажется, что чашка крепкого чая и немного отдыха будут для вас очень полезны. Зайдемте ко мне в дом и…
Но сэр Ричард, не слушая его, продолжал:
— Что бы вы сделали, если бы эта церковь была разрушена по вашей вине, но без вашей на то воли?
— Я бы помолился, чтобы искупить этот грех, — спокойно ответил священник, — а затем продолжил бы исполнение своих обязанностей прямо на развалинах.
Сэр Ричард не добавил больше ни слова. Он резко повернулся и, оставив за спиной потрясенного священника, размашистой походкой вышел из церкви, вскочил в седло и галопом умчался прочь. Почти сразу же он почувствовал зарождающуюся в затылке боль, которая вскоре переместилась ко лбу и затем вниз за глазницы. Решив, что ему непременно нужно выпить стаканчик пива, он повернул к деревенской гостинице.
…Тени удлинились, когда он подъезжал к ней. Дверь была открыта. Спешившись, он услышал, как внутри идет бурная дискуссия, прерываемая громкими раскатами смеха, дискуссия, в которой упоминалось его имя. Он остановился, чтобы привязать свою лошадь, и прислушался. Владелец гостиницы — а это действительно был хриплый голос Джорджа Боуэна — говорил: