— Подойди.
Грофт сделал несколько шагов как во сне.
— Ты кое-что напортачил, Грофт. Был неаккуратен. Если быть точнее, ты оставил на этих шлюхах одну веревку… Ту самую.
Завораживающий тихий и ядовитый голос хозяина лишил колдуна способности двигаться и говорить.
— При желании они легко сложат два и два, и по ней выйдут на нас. Достаточно пригласить опытного колдуна.
Грофт сглотнул.
— Так что сам понимаешь, мне придется тебя наказать.
Говоря это, князь все больше возбуждался. Наказание у него напрямую ассоциировалось с сексом. Только раньше он всегда наказывал женщин. Но дело в том, что у Грофта наказание тоже ассоциировалось с сексом. Он хрипло прошептал:
— Да… Сделай это, господин…
— Разденься до пояса… — похоже, они оба уже включились в игру, потому что голоса их стали низкими и хриплыми от желания.
Задуманное Баллердом жесткое наказание нерадивого слуги превратилось в ночь бурной страсти. Потому как он сперва высек колдуна так, что у того не осталось целого клочка кожи на спине, а после отымел со всевозможным извращением, доставив при этом и себе, и Грофту массу удовольствия. Это определенно заставило князя пересмотреть свои взгляды на хорошую порку, ибо Грофт был выносливее его наложниц. Правда и тело у него отнюдь не такое красивое. Князь решил, что можно совмещать приятное с полезным, и иногда использовать Грофта в своих оргиях не только как специалиста по колдовству.
Когда небо на востоке окрасилось первыми розово-золотистыми отблесками зари, Дагон покинул сад. Ночь, проведенная рядом с домом возлюбленной, была полна томления и тайного блаженства. Новое чувство, поглотившее юного темного, пьянило сильнее любого вина. Теперь он на весь день забьется в свой любимый скальный колодец и будет грезить о ней, а если заснет, то ему приснится ее улыбка. А вечером он придет в сад опять, чтобы быть рядом всю ночь.
* * *
Дагону снился сон. Он видел Янсиль, она улыбалась и протягивала руки, и он пошел ей навстречу. Но в этот момент появился Лей. Светлый подошел, обнял и поцеловал его Янсиль… Его Янсиль! Даг подскочил с бьющимся сердцем.
Лей! Как он мог забыть о нем! Что если вдруг она позволит Лею… Жгучая ревность вместе с потоками мрака полезла из темного.
Она принадлежит ему, он не отдаст ее Лею! Нельзя оставлять их наедине. Он будет неотрывно следить за ними, чтобы светлый не посмел… При мысли о том, что светлый может посметь прикоснуться к его возлюбленной, ревность и дикая жажда совершить что-то ужасное, страшными змеями зашевелились в душе темного. Полный мрачной решимости, он понесся обратно во дворец.