Экономка величественно кивнула и пошла к лестнице на второй этаж. Там она удивленно остановилась, так как Аня не поспевала, двигалась слишком медленно.
— Простите, я после аварии, не могу ходить быстро, — Улыбка Ани выглядела жалко.
Дама тут же переменилась в лице и занервничала:
— Что же вы…
— Ничего, все в порядке. Мне бы прилечь.
— Конечно. Федор давай сюда коляску!
— Не надо коляску, я не хочу. Я же не инвалид.
С помощью Федора, под недовольное бормотание Дарьи Максимовны, что мол, некоторые не хотят беречь здоровье, они кое-как добрались. Комната была большая, светлая, прекрасный вид из окна, но Ане уже ничего не хотелось, только прилечь. Дарья Максимовна послала одного из парней принести сюда поднос с едой, спросила, не нужно ли чего. Ане ничего не было нужно, и есть тоже не хотелось, прилечь бы только. Когда ее оставили одну, она заползла в постель и, свернувшись калачиком, моментально уснула.
* * *
Проснулась резко, от ощущения чьего-то присутствия. Когда открыла глаза и увидела, как он раздевается, чуть не подскочила в панике.
— Не дергайся.
— Что ты здесь делаешь?
— Что я делаю в своей спальне? Спать ложиться собираюсь.
— Где? — она все еще не проснулась толком.
— Не смеши меня, — опять холодный цинизм, — в своей постели.
Аня стала выбираться из постели, хорошо, что спать ложилась не раздеваясь.
— Ты куда это собралась?
— Найдутся же в этом доме пустые комнаты, там лягу.
Он просто взбесился, и так весь день на нервах, а теперь еще ее фокусы!
— Ты никуда не пойдешь. — он цедил слова, обжигая холодными глазами, давя на нее каким-то внутренним ледяным огнем — Ты моя жена и будешь спать в моей спальне.
— Нет. Я не буду с тобой спать, — не пройдет у него давить на нее!
— Не надо меня бесить, — тон стал обманчиво спокоен, — Никто на тебя набрасываться не собирается. Ты и здоровая-то мне не была нужна. А тем более больная. Но спать будешь здесь!
Эта дура так и норовит опозорить его перед всеми, черт бы ее побрал! Было ужасно обидно, он весь день с нетерпением ждал, когда окажется с ней наедине в одной постели. Прикоснуться к ней, почувствовать, как она откликается, как будет дрожать от желания. Он знал, что она будет гореть, плавиться, кричать от страсти в его руках, и эта мысль пополам с собственным желанием мутила ему разум. И что?! Не будет с ним спать!
Аня отвернулась, из всех ее чувств остался лишь дух противоречия и возмущение. Здесь так здесь. Она стащила с кровати подушку и покрывало, и собиралась лечь на пол. Но он рванулся к ней, повалил на постель, придавил своим телом, прижав руки над головой. Сначала был испуг, а потом вдруг ее охватила злость, протест и, под всем этим, дикое желание: