— А фото в Интернете. И статьи?
— Послушай: доверие.
Он пожал плечами:
— Меня переворачивает от одной только мысли…
— Хочешь аргумент от противного? — перебила мужа Тереза.
— Хочу. Убеди меня.
— Предположим, что у меня роман. Предположим, это возможно. Тогда… — она стала гладить его закаменевшее мгновенно тело, склонилась над его ухом и прошептала: — неужели ты думаешь, что кто-нибудь когда-нибудь узнал бы об этом?
— Я не уверен, — прошептал он в ответ, не поворачиваясь к ней, — что мне нравится этот аргумент.
— Увы, других нет. Понимаешь, доказательства вины найти гораздо проще — надо подкараулить — и все. А вот доказательства невиновности… Только все время находиться рядом. Но и тогда можно сказать, что не уследил. Так что путь один — доверие.
— Ты увлечена этим человеком, а он — тобой, — не мог остановиться Александр.
— Ты повторяешься. Расскажи мне лучше, как идут дела с опубликованием книги об отношениях соседей?
— Ты имеешь в виду мою монографию об истории войн между Немецким орденом и Русскими землями?
— Точно.
— Боюсь, что у нас в стране эта книга выйдет крайне небольшим тиражом. И то за мой счет… Немцам она понравилась больше — и в Германии она будут издана скорее. Гейдельбергский университет, с которым я много лет сотрудничаю, оплатит расходы. А нашим — не надо!
— Сочувствую. Может, немецкий университет следует своему девизу: «Книга знаний всегда открыта»?
— А у нас тогда что? Закрыта?
— Получается, что так.
— Я все же не понимаю: история нашей страны, история не только ведь войны между нами, орденом, Речью Посполитой, шведами, но и взаимоотношений между соседями. История, которая во многом объясняет, почему так относятся к нам и поляки, и литовцы, и шведы, и немцы.
— Ты просто рассказываешь в своей книге, что всем есть что друг другу вспомнить. А это неактуально на сегодняшний день. Мы много лет объясняли всему миру, что виноваты во всем и перед всеми. А теперь, когда объяснили — то обиделись: почему нас не любят…
— Когда я писал эту книгу, то старался быть объективным. И о современной политике даже не думал.
— Это правильно. Правда — она и есть правда.
— Ты смеешься?
— Помнишь, около трех лет назад, когда я написала очередную книгу… мне тогда надоело писать фантастику для себя и друзей и я решилась это все обнародовать.
— Это когда ты нашла знакомых почти во всех издательствах и отдала книгу напрямую главным редакторам? Помню. После этого ты создала свое издательство и ушла из науки, о чем я не перестаю сожалеть…
— А знаешь, что мне ответили?
— Ты никогда об этом не говорила.