А мог бы каждый выбрать просторное небо,
Между прочим…
Владимир читал всю ночь — текст действительно захватывал. Он проглотил его, не анализируя, не рассуждая. Только перевернув последнюю страницу, в раздражении захлопнул книгу, сбросил на пол. Пошел завтракать, попутно размышляя над тем, что же привело его в такое бешенство, практически в исступление. Потом он понял, что вместо чашки с кофе держит в руках мобильник и набирает ее номер. Набирает для того, чтобы прокричать ей в трубку: «Как ты посмела!».
А она посмела. Главный герой был отражением его самого. Тереза наделила своего дракона его, Владимира, жестами, мимикой, «безукоризненной лепкой скул» и даже его манерой говорить. Все мелочи и мгновения их романа она отдала своему герою. Даже те слова, что Владимир шептал ей на ухо в постели…
Его нежность. Его страсть. Его самолюбование. Тереза запомнила и чутко впитала каждое движение, каждый вдох, каждое биение сердца. Подметила, чтобы цинично вынести все это на публику. И написать изумительной красоты книгу…
— Да, — сонно сказала она в трубке.
— Прочитал я твою книжку. Только что, — желчно протянул он.
— И как тебе? — голос немного оживился. Странно, но Тереза, кажется, не ощущала никаких угрызений совести…
Владимиру стало смешно оттого, что он собирался на нее накричать, наговорить гадостей.
— Не знаю, — сказал он вместо колкостей. — У меня странное чувство. С одной стороны, я чувствую себя уязвленным. С другой стороны, книга мне понравилась.
— Ты чувствуешь себя уязвленным, — повторила Тереза.
— Уязвленным. Даже оскорбленным, — уточнил Владимир, — выставленным голым на площади. Препарированным!
Он услышал, как она завозилась в постели, наверняка подтыкая под себя одеяло, чтобы не замерзнуть.
— Володя, мне жаль, что ты все воспринял на свой счет. Я не хотела…
— А чего ты хотела, Тереза?
— Написать книгу…
— «Написать книгу»! — повторил он за ней, разом ощущая, как снова накатывает ярость. Оказывается, никуда она не делась. Так, сладко задремала на несколько секунд, свернувшись ядовитым клубочком на дне души. — Значит, вот она какая, твоя работа? То, за что тебя так хвалят? Умение подслушать, подсмотреть, зарисовать? Как у человека морщинится лоб, когда он злится. Как начинают сиять глаза, когда он произносит: «Я тебя люблю»… Значит, ты такая гениальная потому, что умеешь разложить на буковки другого человека? Его душу и чувства?
— Володя, пойми!.. Я просто писала книгу!
Но он не слушал. Ему не нужны были ни извинения, ни оправдания.
— Не сомневаюсь, что и этот разговор тоже послужит тебе источником вдохновения! Да, еще… Я желаю тебе дальнейших творческих успехов. Я уверен, что больше тебе в жизни ничего не надо…