— Ну, погоди, рожа демонская, уж я тебя найду, тварюга хвостатая! — встаю и зажигаю огненный пульсар.
Пускать поисковик нет никакого смысла, этот дом любит своего хозяина и ни за что не выдаст, но у меня есть один козырь, который чувствует демона не хуже этого дома и обязательно выловит мне этого черта! Я с улыбкой посмотрела на Маньку. Саламандра кивнула и прищурилась, предвкушая охоту за своим создателем.
Это огненное чудо Азазелл подарил мне после нашего знакомства, а точнее после моего эпического спасения. Со словами: «Не мерзни!», мне вручили черный горящий комочек, который в руках развернулся и смотрел на меня маленькими бусинками глаз. Я назвала ее Манькой. И после этого я и демон с черными, как бездна хаоса глазами и красной щелочкой зрачков (кстати, такие глаза бывают только у потомков самого Мефистофеля!) сдружились. Я часто навещала его во время безработицы или когда работа была неподалеку. Ух и отрывались мы тогда! И его утренний поход в мою спальню с ведром воды меня не удивил, бывало и пооригинальней, просто после выпитого вчера, я надеялась, демон будет спать долго. Или хотя бы болеть, как я. Головная боль все больше раздражала!
— Убью этого демона… — прошипела я сквозь зубы, но тут из ближайшей, догорающей свечи вспыхнула довольная морда Маньки. Я коварно усмехнулась.
Саламандра перепрыгивала с свечки на свечку, указывая мне путь, но перед лестницей на первый этаж остановилась. Мордочка слегка кивала в сторону ослепляющих своей чистотой доспехов.
— Доброе утро, госпожа. — поприветствовала меня служанка, а я скривилась от такого обращения. Азик сказал, что в его доме я госпожа, Азик выполнил.
— Доброе утро, Кларисса. — улыбнулась я. Здесь уже никого не удивляет, что человеческий маг в одной ночной рубахе, с боевым пульсаром, явно с похмелья зло ищет их хозяина. Хотя первые полгода шугались страшно. А потом ничего… смирились. Что с этим демоном сделается?
Когда служанка ушла, я внимательно всмотрелась в доспехи. Да не поместиться Азик в них! Слишком высокий. Но тут в темном проеме шлема сверкнули две красные щелочки, и рыцарь поднял руки в боевой стойке, держа огромное, угрожающее мне… перо!
— Ах, ты! — возмутилась я. Он меня еще и щекотать собрался! Ну я и пальнула в него пульсаром. Скрежет стоял страшный.
От доспехов остались лишьдымящиесяполурасплавленныесапоги. А Азазелл стоял как раз за ними. Коварно мне улыбаясь, он пошел вперед, выставив перо. Я пульнула в него еще одним пульсаром, но этот демон уклонился и пока я, подбирая полы старомодной ночнушки, собиралась бежать, меня уже схватили и безжалостно начали щекотать. Я кричала и извивалась, а это ненавистное перо умудрялось доводить меня до истерики даже сквозь ткань! А Азик ржал! Зараза рогатая! Я пульнула в него еще пару раз, ибо что-то замудрёное в таких пытках придумать НЕВОЗМОЖНО! Получилось. Азазелло откинуло от меня, а я на радостях подскочила и, запутавшись в длинном подоле, повалилась с лестницы, пару раз перекувыркнувшись через голову. Кажется, я слышала хруст. Не докатилась я одну ступеньку. Все, перехожу на эльфийскую моду! Пусть там бельишко и откровенное, зато безопасное! Попытка подняться пригрозила мне обжигающей болью и неспособностью, собственно, подняться.