- Ты уверен, что не ошибаешься? - осторожно спросила она.
- Абсолютно уверен. Нолли уже нет, я свыкся с этой мыслью, а мое отношение к тебе с каждым часом, с каждой минутой становится более серьезным, все мои мысли - лишь о тебе, Делия... - Джонатан хотел поцеловать ее, но не смел.
Рано, слишком рано! - твердил он себе.
Только бы не спугнуть, только бы завоевать ее доверие...
- Я вчера так много рассказал о себе. И, представляешь, мне стало легче. - Он многозначительно замолчал.
- Хочешь, чтобы я поведала тебе о своей жизни? - спросила Делия, поняв намек.
- Я был бы тебе очень признателен. Разумеется, ты можешь сделать это, когда возникнет такое желание и если оно возникнет. Мне кажется, такие беседы помогают расстаться с прошлым и сделать смелый шаг в будущее, - с чувством произнес он.
- Конечно, я обязательно расскажу тебе все, но в другой раз, хорошо? Она нежно провела ладонью по его щеке.
- Согласен. Признаться честно, мне хочется поговорить сейчас совершенно о другом. - Джонатан помолчал в нерешительности, засунул руку под одеяло и ласково, едва касаясь, положил ее на живот Делии. - О твоей потрясающей родинке...
Сначала она ничего не могла понять и растерянно смотрела на него, но потом догадалась.
- Значит, ты заходил в ванную в то утро! Ты видел меня, бессовестный! - шутливым тоном, слегка покраснев, воскликнула она. - А я удивлялась, почему твоя рубашка и пуловер оказались в корзине под моим полотенцем?
Он уткнулся в ее плечо, наигранно застыдившись, и рассмеялся.
- Эта родинка просто невероятная. Как только я увидел ее, во мне вспыхнула страсть...
- Страсть? - Она неодобрительно повела бровью.
- Если бы я сказал "любовь", то ты все равно не поверила бы мне, правда?
- На лжеца Оуэна ты, конечно, не похож... - Делия замолчала.
- Эта родинка на твоем животе... - начал Джонатан, но, по-видимому, боялся закончить фразу.
- Договаривай! - потребовала Делия.
- Эта родинка ужасно сексуальная.
- Но страсть - это далеко не все, - серьезно сказала она.
- Это лишь начало. - Он приблизился к ней, и она уже чувствовала, что забывает обо всем на свете: о нанесенных ей мужчиной обидах, о клятвах самой себе никогда больше не связываться ни с одним из них. - Если я заговорю о любви, ты ведь не поверишь мне, правда? - повторил он.
На этот раз она не могла не ответить на его вопрос.
- Еще неделю назад я без раздумий ответила бы "нет".
- А теперь?
- А теперь я, кажется, рада буду поверить любому твоему слову... Поцелуй меня, Джонатан.
Он начал целовать ее страстно, горячо. И она отвечала ему, чувствуя, что готова всецело отдаться его власти, раствориться в нем, пойти за ним, куда угодно.