Всевидящие видели самоубийство, но не могли смотреть на него. Любимец Всезнающих не должен сдаться так легко. Они не могли поверить в смерть надежды, коя медленно гасла на их глазах. И Всечувствующие решили сохранить надежду.
Легкой поступью, идя по воздуху, приближалась к воину любимая дочь богов. Ей предстояло спеть свою песню, песню по уходящей надежде. Надежде, которой суждено возродиться, как феникс из пепла. А пока, она упокоится в глубине сей души, что живет в теле воина.
Закрой глаза дитя Ветров,
Открой свой взор незримый,
Увидь душой мой тихий зов,
Забудь свой страх звериный.
Ушедших больше не вернешь,
Терзанья душу твою ранят.
Но ты, создание, живешь,
А разум вскорь увянет.
Шумит вода Пустых озёр.
Освободи от дум свое сознанье.
И выступы скалистых гор
Нерушимо стоят как мирозданье.
Забудь, дитя, забудь свой сон,
Что явью был, но растворился.
Летит душа на тихий звон.
К тебе придет желанное забвенье.
Вину свою искупишь ты,
Страшней ее не существует в мире.
Причина кроется одна,
В великой твоей силе.
Раскаянье великой ношей
Легло на плечи сильные твои.
То воля божья свершилась.
Вины в том нет ничьей, пойми.
Пока ты держишь скорбь за руку,
Нет жизни в этом мире для тебя.
Позволь рассеять твою муку,
Я провожу в забвение, дитя.
Когда готов к ответу будешь,
Задашь вопрос своей душе.
И боль, и страх, и скорбь отступят,
И свет найдешь в непроходимой тьме.
Глава 1
Язык мой — враг мой!
Такс, где моя лютня? Нету? Как так? Порежу на ленточки и завяжу бантиками! Старый хрыч решил, что я совсем не дружу с головой, или это он такой умный? Темень, вот дёрнула меня кикимора оставить инструмент под присмотром этого старого афериста. Ведь по роже видно, что продал уже и деньги пропил. А прошло всего-то каких-то пятнадцать вар[2]. И ведь даже не сможет возместить, так сказать, ущерб. У таких краюшки хлеба не заваляется, не говоря уже о медяках. Пьяница и гульбарь, одним словом. Эх, а ведь день так хорошо начинался.
Я наконец-то накопила денег на шикарную сирингу из эльфийского дуба, которая прекрасно заменила старенькую свирель из обычной ивы. Моя маленькая мечта осуществилась (хотя по цене не такая и маленькая). Как вы поняли, кроме сиринги у меня есть лютня. Была! Возникает закономерный вопрос, а кто, собственно, я такая? А я красавица менестрель, с золотыми кудрями и лазурными глазами, с фигурой лесной нимфы. Правда-правда! Ну ладно, скорее симпатичная не совсем менестрель с каштановыми волосами, правда длинными, и золотыми глазами. А глазки у меня действительно красивые, большие с рыжеватыми прожилками, выразительные. Моя гордость! Фигурка вполне женственная при моем росте чуть выше среднего. Да, я немного высоковата, зато с лошади падать не так страшно. При всем при этом я женщина-менестрель, хотя с изъяном. Какой изъян? Я как человек музыки и поэзии и играю, и сочиняю, однако, не пою. Ну не пою совсем, нет голоса, да и чувства ритма. Но играю при этом прекрасно! Странно, правда? Несмотря на мою ущербность, я люблю свою бродячую жизнь. Собственно, из-за проблем с пением я и решила перейти на сирингу. Музыка льется красивая, и петь ни при каких физических возможностях одновременно не получится. А почитать стихи можно и без музыки.