— Она была прекрасна, но совершенно не знала меня. Как и остальные дети старейшин, не общалась со мной раньше. Ее зовут Энге. Постепенно мы подружились, но присутствие другого наследника, принца клана Вран рядом с ней тревожило меня. На одной из прогулок она ни с того ни с сего позвала меня в лес. Будучи влюбленным, я согласился. Я шел очень аккуратно, старался ни за что не цепляться, но все же дважды умудрился умереть. Энге терпеливо ждала моего возрождения, и мы шли дальше, — руки крепко обхватили голову, а пальцы запутались в волосах. Ласкан не хотел продолжать, но пересилил себя, — я до сих пор не знаю, было ли это случайностью или спланировано, — он поднял голову и я увидела застывшие в глазах слезы, его рот скривился от муки.
— На нас напал ликан, — он повесил голову между колен, одна рука закрывала глаза, вторая упиралась в спасительную опору земли, — у Энги было много ран, ее лицо было изуродовано, но зверь не убил принцессу. Вовремя подоспел принц Врана и спас мою невесту. После этого никто не хотел иметь со мной дела. Ни один старейшина не хотел выдавать за меня своих дочерей. Я ненавижу себя за то, что даже не успел закрыть Энге от первого прыжка зверя. Я просто оцарапался о ветку и смог лишь наблюдать то мгновение, когда ликан разрывал грудь девушки своими когтями. Розовое пламя собственного огня впервые полыхало алым цветом, окрашенное ее королевской кровью. Лучше бы она умерла и переродилась в тот же миг, но зверь будто знал, кто перед ним и не спешил её убивать. Он долго мучил девушку. Почему я не возрождался на протяжении такого большого периода времени для меня загадка. Полагаю, кто-то наложил печать, чтобы я не вмешался. Когда я снова твердо стоял на своих ногах, я увидел принца и свою Энге, истекающую кровью на его руках. В это же время пришли старейшины. Как они узнали, где мы, я не знаю. Время их появления как будто было рассчитано. Моя невеста почти бездыханная, бледная как первый снег, окропленный багровым соком озимого цветка хейши, на руках раненого другого, мертвый ликан у его ног и я позади них абсолютно невредимый. Все было ясно, как божий день. Никто не проронил ни слова, но я тонул в их отстраненности, горел под их осуждающими взглядами и растворялся из-за их безразличия. Я существовал, но уже был отринут своим народом. Мужчина-ничтожество, не способный защитить свою женщину. Позор всей королевской семьи. Изгой. Урод, — я услышала судорожный вздох. Феникс одним быстрым движением обтер глаза. Я не видела его лица, он все так же смотрел в землю, не поднимая головы, а его волосы розовым покрывалом укрывали голову, храня в тайне все эмоции огненного существа.