— Хорошо, — после паузы решительно сказал следователь. — Я сообщу Немешу. Только ответственность делим поровну.
— Спасибо. До встречи! — Ружа переключил линию и справился по селектору у секретарши: — Кути докладывал?
— У него ничего нового. За адвокатской коллегией наблюдают. Эва Ласло никуда не отлучается. Только работа и дом.
— Не густо, не густо, — разочарованно протянул подполковник.
Томас Вольф не находил себе места. На него накатила отчаянная, невыносимая тоска. Весь день и всю ночь он проспал, но, едва рассвело, вскочил как встрепанный и с тех пор не знал, куда себя деть. Он включил радио, нашел музыку и, приглушив звук, сел завтракать.
К полудню содержимое холодильника было полностью уничтожено. От съеденных всухомятку мясных консервов, колбасы, сыра у Вольфа заболел живот. Он придвинул кресло к окну, положил на живот подушку и стал глазеть сквозь занавеску на улицу в надежде хоть чем-то развлечься.
Но в глухом переулке на Пашарете, в районе особняков, в этот ветреный, непогожий день не было даже прохожих.
Наконец Вольф решил: будь что будет, он выйдет из дому и прогуляется до перекрестка. Ведь в округе живет столько красивых женщин, наверняка кто-нибудь подвернется.
Он открыл шкафчик со слюдяными стеклышками, выбрал из богатой коллекции марочных напитков бутылку абрикосовой палинки и как следует приложился к ней. По жилам разлилось приятное тепло, боли в желудке как не бывало. «Раз уж я за границей, нужно знакомиться с достопримечательностями», — подумал он, сделал еще глоток и направился к выходу.
В этот момент зазвонил телефон. Вольф замер на месте. «Взять, не взять? — колебался он. — Может быть, Юнг хочет предупредить меня об опасности? Или это таинственный босс? Но что я ему отвечу? А вдруг милиция? Интересуется, нет ли кого в особняке?»
Телефон умолк. Охота к прогулке у Вольфа пропала. Он подумал, что риск все же слишком велик, и решил лучше что-нибудь почитать.
Порывшись на книжной полке, он снял с нее какой-то художественный альбом, снова устроился у окна и погрузился в созерцание репродукций с обнаженными женскими телами.
Но вот на садовой дорожке показался Юнг. Вольф захлопнул альбом.
— Поесть принесли? — первым делом спросил он У инженера. — Я умял все, что было в доме.
Юнг вывалил из портфеля на стол консервы и полуфабрикаты. Принюхался. Уловил в воздухе запах палинки.
— Полчаса назад кто-то звонил, — сказал Вольф, — я к телефону не подошел.
— И правильно сделали! Надо будет, еще позвонят! — С этими словами инженер положил перед Вольфом газету, раскрытую на странице, где было помещено объявление о розыске Мюллера с его фотографией.