– Можете на меня рассчитывать.
Только бы вспомнить завтра имя адресата – Торьё де ла Подьер? А может – Таньё де ла Перад?
– На том и порешим!
Мишель Готье обрадованно улыбнулся и встал. Александер сделал то же самое. Оба едва держались на ногах, поэтому пришлось искать поддержку у стола.
– Пожалуй, попрошу, чтобы мне принесли постель прямо сюда! Может, и вам не стоит уходить, мсье Макдональд? У мсье де Кутия в погребе наверняка осталась еще бутылочка или две этого отличного виски! Ма-а-ари-Софи-и-и!
Симпатичная подавальщица, на которую Александер засматривался в начале вечера, подошла, соблазнительно покачивая бедрами.
– Чернил, бумаги и воска! Ма-а-ари-Софи, я сказал чернил, а не свекольного сока! Мне нужно написать письмо! Очень важное письмо моему другу! Проклятье! Надо же было так напиться!
И канадец, икая, повалился обратно на стул. Потирая низ живота, он поморщился.
– Ой-ой-ой! Лучше бы сначала я попросил Мари-Софи принести ночной горшок! Еще немного, и мой мочевой лопнет!
Он засмеялся и разлил по стаканам остатки виски. Потом поднял стакан и посмотрел на Александера, которому пришлось прищуриться, чтобы в глазах не двоилось.
– За нашу дружбу! И ваше здоровье!
– Slaìnte!
* * *
– Гм… – Шарль-Луи Тарьё отложил письмо, которое только что дочитал до конца. – Может, бокал вина? Или, может, вы предпочитаете коньяк?
Голос у него был густой и приятный, тон – любезный, но не более. Александер сидел на стуле и нервно теребил шляпу. По взгляду, которым молодой помещик окинул поношенную одежду посетителя и его помятое, плохо выбритое лицо, было ясно, какое он составил себе о нем мнение.
– Благодарю, не надо. Если я больше не нужен мсье…
– Как раз таки нужны!
Чувствуя, что виски до сих пор струится по жилам, Александер хотел только одного – попасть в свою комнату в трактире и прилечь. Но мсье Тарьё по непонятным для него причинам не торопился отпускать его. Откинувшись на спинку кожаного кресла, он с задумчивым видом потирал кончик носа. Спустя минуту он уперся ладонями в столешницу и сказал:
– Человек, которому я должен, просит меня отдать этот долг тому, чьим должником является он сам…
– Простите?
– Мсье Готье де Сент-Элен Варен обязан вам жизнью, мсье Макдональд. А я… я задолжал ему некую сумму. В Париже деньги улетают, как ветер…
Шарль-Луи резко встал, подошел к секретеру, выдвинул ящик и стал копаться в бумагах. Александер слушал шелест документов и недоумевал, глядя на склонившегося над секретером молодого человека. Какое отношение это имеет к нему? И когда Мишель Готье успел рассказать мсье Тарьё о нем? Может, в письме?