Он умолк и показал Александеру смятый клочок бумаги. Он пойдет до конца, он дал себе клятву. Дрожащим голосом Дункан продолжал:
– Джон все мне рассказал. Почему ты не вернулся домой после Каллодена и про смерть деда Лиама…
– Это я во всем виноват, отец!
Дункан нахмурился, опустил голову и стиснул в пальцах письмо.
– Джон говорит то же самое. Он признается, что выстрелил в солдат Черной стражи, из-за чего завязалась перестрелка.
Вспомнив их с братом последний разговор, Александер опустил глаза и прошептал:
– Знаю. Он и мне сказал об этом. Но я же помню, как стрелял тогда в тех солдат, отец!
Белые брови Дункана сомкнулись на переносице, и он задумчиво произнес:
– Два выстрела… Да, я слышал два выстрела! И между ними – слишком короткий промежуток, чтобы второй был эхом первого. Твой брат думал, что ты догадался, что это он выстрелил, и наоборот!
Александер понурил голову, чтобы только не видеть грустных глаз отца. Старик накрыл его руку ладонью.
– Это был несчастный случай. Но зачем? Что именно там произошло?
– Я увидел вас на Раннох-Мур и побежал вверх по тропе, ведущей к перевалу Койре-на-Тулих, ища, где бы спрятаться. Тогда-то я и увидел отряд Черной стражи. Они ехали с другой стороны, вам навстречу. Я остановился сначала из любопытства, потом мне захотелось в них выстрелить. Это был не несчастный случай, отец! Я хотел отомстить за тетку Франсес, за то, что эти солдаты с ней сделали… И… Словом, в тот день я снова нарушил ваш запрет.
Александер произнес эти слова едва слышно, не поднимая головы. Дункан вздохнул, досадливо покачал головой. Когда он заговорил, в голосе зазвенели стальные нотки:
– Твоя правда! Я заметил, что старый мушкет пропал, и понял, что ты меня ослушался. Ох, как же мне хотелось надрать тебе задницу! И ты это заслужил. Но твоя мать взяла с меня слово, что я больше не подниму на тебя руку. Выходит, все мы отчасти виноваты в смерти вашего деда Лиама. Мы получили по заслугам, так что больше не будем об этом говорить. Добавлю только, что я всю жизнь корил себя, что мы слишком долго добирались до дома. Он потерял много крови и…
Старик протяжно вздохнул и откинулся на спинку стула. К удивлению Александера, он совсем не казался рассерженным.
– Алас, ты всегда был непредсказуемым ребенком! И как никто другой умел вывести меня из себя. Ну почему ты всегда умудрялся навлечь на себя и тех, кто был рядом, беду?
– Вы сейчас говорите о том случае на реке? Когда утонули Марси с Брайаном?
– Страшно вспомнить, как я тогда тебя выпорол… И все-таки… Все-таки мне не верится, Алас, что из-за этого проступка или какого-то другого, каким бы тяжким он ни был, ты решил не возвращаться домой, в свой клан.