6. Регулярно выпускать стенную газету.
7. Всем девушкам сдать нормы на значок Готов к труду и обороне Москорепа.
8. Проявлять высокую бдительность и своевременно информировать органы БЕЗО о подозрительных клиентах.
Видя, что никто не спешит меня обслуживать, я стал рассматривать плакаты.
На них были изображены картины из повседневной деятельности работниц учреждения Встреча директора ГЭОЛПДИКа, дважды Героя Коммунистического труда, Заслуженного работника сексуальной культуры и члена Верховного Пятиугольника Венеры Михайловны Малофеевой с избирателями трудящимися Первого шарикоподшипникового завода Коллектив ГЭОЛПДИКа на уборке свеклы. На Первомайской демонстрации Сексинструктор 2-го класса Эротина Коренная читает лекцию Гениалиссимус – наш любимый мужчина.
Рассмотрев все плакаты, я присел на краешек топчана и стал ждать.
Никто не шел.
Я уже хотел пойти узнать, в чем дело, как дверь отворилась и в комнату заглянула регистраторша.
– Вы уже закончили? – спросила она, глядя на меня поверх очков.
– Что закончил? – спросил я.
– Что значит что? – -сказала она строго. – То, для чего вы сюда пришли.
Не выслушав ответа, она захлопнула дверь и ушла.
Я догнал ее в коридоре.
– Мамаша, вы что, смеетесь? – схватил я ее за локоть. – Как я мог закончить, если ко мне никто не пришел?
Она посмотрела на меня немного, как показалось мне, удивленно.
– А кого вы ожидали?
Тут пришлось удивляться мне.
– Ну как это кого? – сказал я. – Я ожидал кого-нибудь из обслуживающего персонала.
По– моему, она опять ничего не поняла. Она долго и внимательно смотрела на меня, словно на какого-то психа, а потом сказала:
– Комсор клиент, вы что, с луны свалились? Вы разве не знаете, что у нас для клиентов с общими потребностями самообслуживание?
– Вот он! Вот он! – услышал я дикий вопль и увидел ворвавшуюся в заведение тетку, которая понимала по-иностранному. За спиной ее маячили два милиционера.
– Вот он! Вот он! – кричала тетка. – Шапиен! Как есть, чистый шапиен. Штаны длинные носит, говно не сдает, пищей брезгует, а по-нашему говорит, как мы.
– Ладно, ладно, любезная, – сказал милиционер, который был поздоровее и скошенным лбом смахивал на питекантропа. – Сами как-нибудь разберемся. У вас потребкарта есть? – спросил он, обратившись ко мне.
– Есть, – сказал я и вытащил уже проколотый с двух сторон обрывок Зюддойче цайтунг.
Надеяться, что здесь этот номер пройдет еще раз, было, конечно, наивно и глупо, но я часто поступаю по наитию, и оно меня обычно не обманывает.
На этот раз обмануло.
Питекантроп взял обрывок, повертел в руках, приблизил к глазам, отдалил и, изобразив на лице своем крайнее недоумение, протянул бумагу своему товарищу, который тоже был здоров, но все-таки пощуплее. Тот посмотрел бумажку и даже для чего-то подул на нее.