— Смотри, обожжешься! — вывел меня из иллюзионного оцепенения голос Астерита.
Резко отшатнувшись назад и буквально выдергивая руку из огненных языков поняла, в какой близости от болезненных последствий находилась. Астерит недобро смотрел на мои совершенно невредимые запястья, и недоумевал. А я лишь чувствовала необъяснимое тепло…
— В следующий раз будь по осторожней, — попросил темный эльф, окончательно стирая грань между наваждением и реальностью.
Маркус усмехнулся, внимательно следя за нами. Я фыркнула в ответ.
Наверное, стоило бы взять пример с Алекса, который лег у костра и пока есть возможность, задремал. Мы же втроем совершенно бесцельно сидели и рассматривали огненные блики.
— Как ты узнала о готовящемся покушении? — зловеще прозвучал вопрос в безмолвной ночной тиши.
— Как всегда оказалось не в том месте, в совершенно не подходящее время, — быстро ответила я.
Подробности моего попадания в шкаф и невольной слежки вспоминать не хотелось.
— Лика, ты действительно похожа на огонь, — усмехнулся Маркус. Сквозь огненные языки на меня смотрели демонические глаза. — Ты словно яркая пламя рискуешь гореть ярко, но не долго.
«Не поняла: это он комплимент хочет сделать?» — не улавливая истинной мотивации Маркуса, нахмурилась я.
— Тебя как пламя постоянно нужно сдерживать. Не давать вырваться за дозволенные границы, — тон стал жестче.
А меня вновь начала охватывать ярость. В моей жизни было все хорошо и понятно, пока не появился он. Негодование словно большая разъяренная кошка, царапала душу. Но я молчала, всячески пытаясь удержать себя в руках.
— Ты как пламя, появляешься внезапно, заполняя все, — Маркус буквально рычал. — Ты безжалостно, жадно и неистово играешь, пока вокруг все чернеет. Ты не оставляешь ничего, после себя лишь жалкий пепел былого…
Каждое слово, словно холодный лед или острие кинжала. Маркус теперь был действительно похож, на истинного демона: безжалостный, жесткий, неумолимый…
Я продолжала молчать, упрямо смотря в черные бездонные глаза. Где по заверению темного правителя плясал огонь, так похожий на меня.
— Тебя как природный пожар нужно укрощать, указывать истинное место…
— С таким отношением огонь очень быстро гибнет, — не выдержала я, перебивая явные выпады демона. — А после смерти пламени, неминуемо остается лишь ледяная темнота и гнетущая пустота.
— Отнюдь, — теперь демон мне нежно улыбался. — Ведь можно быть ласковым и заботливым, изредка балуя непокорного огненного зверька. Тогда пламя станет родным и уютным, теплым и послушным…
— Единожды потухнув, огонь не возродиться вновь, — твердо проговорила каждое слово. — Никогда на старом пепелище не разгореться новое пламя.