– Что в данной ситуации вам трудно понять, мистер Аллейн? – спросила Рейчел напряженным тоном.
– Вы не можете его любить. Вот мне и любопытно, что заставляет вас считать его хорошей партией. Несмотря на то что этот человек… тот, кто он есть… а вы во всем похожи на настоящую леди. Неужели все дело в его смазливости?
– Я не ребенок, мистер Аллейн, чтобы настолько прельститься его приятной наружностью. И вообще, прошло много лет с той поры, как вы… перестали бывать в обществе. Возможно, за это время там многое изменилось. И он меня любит.
– Вот как? Вы уверены? – спросил Джонатан с внезапной горячностью и резко наклонился вперед в своем кресле.
– Да! – ответила она.
Ей вспомнились гневливость Ричарда, то, как зло он иногда с ней разговаривал, его неприятные прикосновения, отвращение, вызванное ими; и она забеспокоилась, не отразились ли все эти мысли у нее на лице.
– А вы его любите?
Вопрос повис в воздухе, и Рейчел ощутила, как ее лицо заливается краской. Ей предстояло выбрать между правдой и лояльностью по отношению к мужу, между честностью и чувством приличия, и она не знала, какой ответ предпочесть.
– Вы не должны спрашивать о подобных вещах, – тихо проговорила она наконец.
На губах Джонатана снова появилась мимолетная улыбка, холодная, как кристаллы инея на стекле.
– Ваша скрытность служит достаточно красноречивым ответом, – сказал он. – Но все-таки я в недоумении, потому что, с одной стороны, не могу понять вашей любви к такому человеку, а с другой стороны, не одобряю вашего решения выйти за того, кто во всех отношениях ниже вас, если вы его не любите…
Рейчел увидела в этих словах желание ее унизить и рассердилась.
– Почему меня должно заботить, одобряете вы меня или нет, мистер Аллейн? – спросила она сухо. – Когда мы впервые встретились, вы сказали, что все женщины шлюхи, продающиеся либо за деньги, либо за положение в обществе, либо за безопасность.
– Неужели я до такой степени разоткровенничался? – Джонатан откинулся на спинку кресла и смущенно отвел взгляд. – Нет, не могу этого припомнить.
– Но вы ведь от этих слов, кажется, не отказываетесь? В таком случае спросите себя, сэр, какой есть у женщины выбор, кроме как устроить свою судьбу одним из этих трех способов?
– И какой из них выбрали вы, миссис Уикс?
– Это вас не касается. Ваша мать платит мне за чтение, и я должна заниматься именно этим.
– Вне зависимости от того, желаю я этого или нет?
– Вы хотите, чтобы я ушла?
– Я далек от того, чтобы сорвать очередной великий план моей матери. – И, сделав рукой широкий жест, он снова откинулся назад.