Некоторое время я сидела, прислушиваясь к неприятным ощущениям в затекших конечностях и тоске мазура, а потом дверь открылась и на пороге появилась привычная уже чёрная клякса.
На мгновение сердце замерло, будто я упала с большой высоты, а потом вдруг заколотилось нервно и часто — часто, когда чёрная плёнка расступилась, обнажая знакомое лицо.
Сур не успел и рта раскрыть, когда я сорвалась со своего места и оказалась рядом с ним. Обхватила обеими руками, прижимаясь к твёрдой броне, роль которой сейчас выполнял симбионт мужчины, уткнулась лицом в широкую грудь и судорожно всхлипнула от облегчения: это был не сон. Сур действительно стоял здесь, живой и настоящий, совсем так, как я мечтала пару часов назад.
Подозрения и мысли о невозможности подобного появления возникли с опозданием. А вдруг это не он, а обманка? А вдруг он на самом деле с ними заодно?!
— Всё хорошо, — убеждённо проговорил мужчина, неловко меня обнимая. — Всё позади.
Откуда-то извне пришла волна чужих эмоций — приглушённых, тусклых, совсем не похожих на чувства симбионта. Тепло, неуверенность, растерянность, облегчение, забота, беспокойство, что-то ещё… Ощущение было мимолётным и быстро прошло. Показалось? Или мне удалось через мазура уловить часть эмоций мужчины? В голове промелькнули смутные сумбурные обрывки воспоминаний о способе выживания местных патрульных и предположения, как именно этот контакт мог получиться, но вскоре их смыло несколько запоздалым чувством радости.
Какая, в сущности, разница, что это было? Главное, он всё-таки пришёл. Сумел, не бросил, пришёл — сам, не поручил кому-то другому.
— Я так испугалась, — жалобно всхлипнула я, пытаясь прижаться крепче, а ещё лучше — спрятаться у него под мышкой от всего и сразу. — Он сказал, что я… что за меня… что меня…
Очень хотелось выплеснуть свой страх, выговориться, рассказать, как мне было плохо, и как я рада, что он пришёл, только слова застряли в горле. Дыхание перехватило от подступивших слёз облегчения.
— Чш — ш, не надо, забудь, — тихо произнёс Сур, обнимая меня крепче, и мягко погладил по голове. Я уже вполне отчётливо ощутила эмоции. Его эмоции. Растерянность и искреннее удивление — знать бы ещё, чему? — а следом — беспокойство и, кажется, нежность. — Пойдём, нечего тебе здесь делать.
Прозвучало несколько раздражённо, а потом — я глазом моргнуть не успела! — мы уже оказались в жилом блоке внутри космического корабля. Вряд ли того же самого, что увёз нас с Мирры, но совершенно неотличимого.
— Теперь ты в безопасности, — проговорил мужчина и как будто вознамерился отстраниться.