Де Квинси услышал последнюю фразу и подошел ближе.
— Тот переулок — единственное место в Лондоне, где убийцы сегодня точно не будет. Он и хочет, чтобы вы стянули туда людей и оставили другие районы без полицейской защиты. Вы опросили всех, кто был в саду? Почти наверняка убийца сегодня находился там и наслаждался спектаклем.
— Мы говорили со всеми и не обнаружили ничего подозрительного.
— Ну, искусного актера вы бы и не смогли заподозрить, — заметил Де Квинси.
— Мы продолжаем прорабатывать версию о том, что убийца мог в прошлом быть актером, — отметил Райан. — И, кроме того, возможно, у нас есть его имя.
— Имя? — Де Квинси вскинул голову.
— Перед тем как отправиться сюда, я получил кое-какую информацию и еще не успел с вами поделиться. Дом, в котором вы остановились, принадлежит одному коммерсанту. Тот часто ездит по Европе, и его агент по недвижимости подыскивает жильцов на время отсутствия хозяина.
— Я тоже это выяснил, — сообщил Де Квинси. — Фамилия владельца Вестфолл. Он продает ткани компаниям по производству одежды на континенте. Но агент не стал говорить мне, кто арендовал для нас дом.
— Потому что ему заплатили за то, чтобы он не называл имени, — объяснил Райан. — Но когда он осознал всю серьезность происходящего, согласился на сотрудничество и рассказал, что человека, подписавшего договор аренды, звали Эдвард Симонс.
Лицо Де Квинси потемнело.
— Нет.
— Вам знаком этот человек?
— Фамилия так и пишется: С-и-м-о-н-с?
— Да. Не совсем обычное написание, — подтвердил инспектор. — Откуда вы узнали?
— Кто бы ни снял для нас дом, его не могут так звать.
— Но…
— Эдвард Симонс мертв.
Райан и Беккер в изумлении переглянулись.
— Тридцать лет назад Симонс совершил жестокое убийство в Ходдесдоне, в Мидлсексе, — поведал Де Квинси. — Его повесили.
— Тридцать лет назад? Но откуда вы…
— Симонс был работником на ферме и полюбил жену своего хозяина. Когда женщине стало известно о его чувствах, она ответила, что Симонсу, у которого не было ни образования, ни средств и который к тому же был физически непривлекателен, просто смешно на что-либо рассчитывать. Вместе с ней жили две ее сестры, и все три женщины всячески унижали незадачливого ухажера. В итоге Симонса уволили с фермы, он уехал из Мидлсекса, но нанесенного оскорбления не забыл. Днем и ночью мысли об этом не давали ему покоя, и в конце концов он не смог дольше сопротивляться желанию вернуться. Те женщины уже давно позабыли о Симонсе, когда он вдруг объявился в фермерском доме. В припадке безудержной ярости он схватил нож и успокоился только тогда, когда все три женщины лежали мертвые, а кухня была залита кровью.