— Ага, я случайно слышал, как наш друг Захария Смит обсуждал все твои, цитирую, прелести с Блейзом Забини!
— Со слизеринцем?
— Да, впрочем, надо отдать ему должное, этот кажется не столь оголтелым, как большинство. Ну да ладно, не об этом речь. Не могу сказать, откуда я это взял, но я почему–то уверен, что, расскажи мы о том, что мы вместе, это будет лишь хуже. Потому, думаю, рано или поздно, они все равно все равно если не узнают, то заподозрят, и пусть это будет поздно, нежели рано…
— Не то, чтобы я была согласна, но как скажешь…
Мало–помалу пришел октябрь; в конечном счете, МакЛагген, когда он перешел определенную черту был отправлен в кабинет профессора МакГоннагал. После этого он некоторое время ходил, как в воду опущенный: грозная замдиректора подействовала даже на него. Попутно Гарри начал замечать странные взгляды, что кидала время от времени Гермиона на Фламию, она явно начинала что–то подозревать. Еще что–то странное происходило с Джинни. Гарри признавался сам себе, что почти и не вспоминал о сестре своего лучшего друга. И та словно бы старалась ему напомнить о себе, часто, удивительно часто, в самых разных уголках замка, Гарри натыкался на нее, часто вместе с Дином. Дразнить она его, что ли пыталась?
Директор так и не вспомнил об дополнительных занятиях. Гарри с Фламией по мере сил восполняли эту прореху, запас заклинаний в их распоряжении понемногу пополнялся. Одним из любимых заклятий Гарри стало ударное «Лансул», которое могло отбросить противника с огромной силой. Ему так и не представилось возможности опробовать что–либо из этого арсенала на Малфое. Тот вообще стал каким–то странно тихим, почти незаметным, даже несколько бледным. Кроме этого Гарри продолжал свои занятия Окллюменцией, и тут добился определенных успехов. Фламия, кстати, тоже начала проявлять интерес к этому. Она очень быстро научилась очищать свое сознание, очевидно, опыт Гарри ей в этом сильно помог…
Пришла пора первого похода в Хогсмид. Гарри сперва опасался, что в связи с мерами безопасности прогулку отменят, но его опасения оказались ложными. Он был этому более чем рад, ибо чувствовал, что засиделся в замке. Но день не задался с самого начала. Сперва всех учеников, желающих попасть в волшебную деревню, выстроили в длинную очередь, и злобно хмурящийся Филч принялся обмахивать их какой–то грозно выглядевшей штуковиной, которую Гермиона опознала, как новый детектор лжи.
После того как они пережили эту процедуру (Рону, который был болтливее, чем следовало, перепало вдвойне), выяснилось, что погода, которая была отвратительной с утра, стала еще хуже. Мало что, не сгибаясь под порывами ветра, усиленного снегом и дождем, они доковыляли до Хогсмида, где их ждал еще один удар: «Зонко» оказался закрыт и заколочен досками. Гарри почувствовал в этом предзнаменование, но на это он принципиально не обратил внимания. В конечном счете, они оказались в «Сладком королевстве». Через несколько минут там же появилась и Фламия, Гарри снова отметил совсем не равнодушный взгляд, которым ее наградила Гермиона. Впрочем, не она одна смотрела на красавицу Найтфолк, но прочие взгляды были иного свойства.