Но в конце концов он снова качает головой.
«Нет. Это слишком опасно, Фэй. Ты не справишься. Мне и так сложно будет выжить. Я не могу постоянно тревожиться еще и за тебя».
«Я не буду обузой! – заявляю я. – Я могу тебе помочь».
Теперь ему явно становится смешно.
«И как же? Ты перетянешь на свою сторону Хранителя Дороги, нарисовав ему картину?»
Я досадливо вздыхаю.
«Хлопни в ладоши», – велю я ему.
Он смотрит на меня с вполне понятным недоумением. Я нетерпеливо взмахиваю рукой, и, пожав плечами, он делает три хлопка. Звук получается отрывистым и громким.
«А теперь снова, – приказываю я и отворачиваюсь. Я жду – и ничего не слышу. Проходит несколько секунд. Я поворачиваюсь обратно и возмущенно смотрю на него. – Ты не хлопал!»
Он немного удивлен, но снова пожимает плечами.
«А в чем смысл?»
«Просто сделай, – требую я. Я поворачиваюсь к нему спиной, и на этот раз он хлопает. Я снова смотрю на него. – Ты только что хлопнул три раза».
Эта процедура ему явно непонятна, но он, похоже, еще не понял, что происходит нечто.
«Ну и что? Я и в первый раз так сделал».
«Тогда хлопни другое количество раз, а я тебе скажу, сколько. – Видя, что он совершенно сбит с толку, я добавляю: – Делай».
Он хлопает четыре раза, и я называю ему число. Потом два. Потом семь. А в последний раз он вообще не хлопает, а когда я оборачиваюсь, глаза у него невероятно округлились.
«В этот раз ты не хлопал», – говорю я.
«Как ты это делаешь?» – спрашивает он.
Я сжимаю зубы и собираю все свое мужество, чтобы высказать то, чему сама едва могу поверить.
«Я могу слышать звуки: они появляются, когда ты хлопаешь. Я сама не понимаю в чем дело, но ко мне почему-то вернулся слух. Я это слышу. Я много чего слышу».
Эта идея настолько абсурдна, настолько выходит за пределы привычного, что Ли Вэй даже не пытается отнестись к ней серьезно. Он смотрит на меня так, словно мы снова дети, увлекшиеся какой-то игрой.
«Это какой-то фокус. Ну-ка, Фэй, объясни, как ты на самом деле это делаешь!»
«Это не фокус! – возражаю я ему. – Это продолжается уже два дня, и мне это непонятно. Вот почему я была так рассеянна, когда твой отец погиб, Ли Вэй. Ты первый, кому я рассказала. Ты должен мне поверить».
Он пристально на меня смотрит.
«Не может такого быть, – говорит он, хоть вид у него не такой уж и уверенный. – Слух для нас потерян».
«Не для меня», – уточняю я.
«Тогда почему только для тебя?»
«Хотела бы я знать… Ты даже не представляешь себе, каково мне было!»
Я начинаю ломаться под бременем этой тайны, и, кажется, Ли Вэй это замечает. Его лицо смягчается, наполняется симпатией, которую я уже давно не видела. По привычке он протягивает ко мне руки, собираясь утешать, как в детстве.