Просто космос (Бойс) - страница 13

— Я новый учитель медиаведения! — доказывал он через переговорное устройство.

И слышно было, как секретарша, тоже через переговорное устройство, ему отвечает:

— Ничего не понимаю. Вы же уже здесь! Вы сейчас находитесь на собрании.

Тут подоспела Лоррен. Она посмотрела через прутья ворот на настоящего учителя медиаведения. Потом она посмотрела на меня. И прошипела:

— А вы кто?

Я постарался все ей объяснить и в конце сказал:

— Простите меня, Лоррен.

— Не Лоррен, а миссис Сасс!

— Да, миссис Сасс.

— Почему ты не сказал мне, как по-настоящему тебя зовут?

— Я сказал…

— Но… нет, ну как же так можно? Такой большой мальчик…

Когда я вернулся домой, мама спросила:

— Ну, как твой первый день в большой школе?

— Нормально, — ответил я.

— Нормально? И это все, что ты можешь сказать?

— Не все.

— А что еще?

— Еще ужасно хочется есть…

Иногда лучше не вдаваться в детали.

Потом был миллион писем и родителей миллион раз вызывали в школу по поводу моего «странного и вызывающего поведения» на школьном собрании. Это все из-за того, что я единственный ребенок в семье, решила миссис Сасс. «Ему не хватает социальных навыков, он совершенно не контактирует с другими детьми. Даже на игровой площадке держится обособленно».

Интересно, а как бы вы держались, если бы все кому не лень ходили за вами и выкрикивали: «Сэр! Сэр!.. Как там наверху?» или «О, гляньте, оборотень!» — и так без конца. Ну вот чего они от меня хотят? Чтобы я ссохся, что ли?

— Постарайся завести себе друзей, — сказал мне папа. — Хотя бы пару-тройку.

— У меня полно друзей. Двадцать членов моей гильдии что угодно готовы для меня сделать по первому моему знаку.

— Я говорю о реальной жизни, не о компьютерах.

— Не вижу, в чем разница.

— Вот именно, — сказал папа. — Вот именно! Послушай, тебе нужен видимый друг. Такой, которого можно будет разглядеть невооруженным глазом.

В «Варкрафте» весь смысл в том, что другие игроки не знают, высокий ты или низкий, худой или толстый. Они просто принимают тебя как есть. В моем случае — как высококвалифицированного ночного эльфа-целителя.

И меня это совершенно устраивает.

А маму с папой — нет. Поэтому они отвели меня в театральную студию «Звездочки». Занятия по субботам. Девушка Лиза, которая руководит студией, к моей нехватке социальных навыков отнеслась довольно сдержанно. Она оглядела меня со всех сторон, покачала головой и сказала:

— Вообще-то у нас детский театр.

— Ему двенадцать, — сказал папа.

— В смысле, это его ментальный возраст?

— Физический. И ментальный, наверное, тоже. Ему двенадцать в смысле ментальном, физическом, эмоциональном — во всех смыслах. Просто он высокий. И бреется.