— Вы — товарищ Брыкин?
— Я.
Я быстро оглядываю пакет. Даже для неопытного человека ясно, что это — грубая подделка.
С замиранием сердца я задаю вопрос:
— С Петербургской стороны?..
Он смотрит мне в глаза, желая уловить произведенное впечатление. И сразу бухает:
— От Трунова и Данилова…
Шепотом прибавляет:
— Они тоже ходят туда и назад. Очень желают вас видеть. Когда будете?
Тогда, собрав последние остатки воли и сил, я громко чеканю слова:
— Никакого Трунова и никакого Данилова я не знал и не знаю до сих пор.
— Ну, раз не знаете, тогда что же делать… Очень жаль.
Переодетый матрос уходит. Ясно: я — в сетях. Меня выследили. Сомнений нет. Но надо сейчас же решить: была ли слежка за мной, когда я шел к Феофилакту Алексеевичу, или нет? Очевидно, была. Надо скорее решаться!
Молнией прорезывает мозг толкающая мысль:
— Бежать!
Я быстро целую руку Марии Диаман. Она отводит глаза в сторону. Варташевского в комнате нет. В эту минуту я слышу под окном шум подъехавшего автомобиля.
— Спасусь или погибну?
Эти часы, эти события проносятся, как один быстрый миг. Я бросаюсь из комнаты. Но Мария Диаман раскинула свои прелестные руки:
— Не волнуйтесь, ради Бога! — говорит она.
Эти расставленные руки, как преграды. На минуту она меня задерживает.
— Что вы делаете! Пустите!
Я распахиваю дверь и тотчас же ее закрываю за собой.
Куда? Как скрыться? Где мой приют? Спускаться вниз или бежать наверх?
Сейчас я нахожусь на черной лестнице. И она и площадка пусты. Конечно, не вниз!.. Это значило бы броситься прямо в объятия чекистов.
Я устремляюсь наверх. О ужас, о удивление! Мне навстречу бежит человек. Он или не он? Неужели это — Феофилакт Алексеевич? Каким образом? И почему он совсем не похож на себя? Без роговых очков, борода сбрита и, обычно спокойный, он каждым движением выдает свою нервность.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте! Каким образом вы оказались здесь?
— Нас выследили. Бежим наверх! Надо скрыться.
Я с силой дергаю за ручку звонка. Мне отворяют. Это — квартира генерала Анисимова, моего хорошего знакомого. Вместе с Феофилактом Алексеевичем мы пробегаем кухню, я тотчас же щелкаю ключом. Потом мы минуем одну, другую, третью комнаты, идем через спальню, столовую, гостиную, кабинет и повсюду за собой я замыкаю ходы, я запираю двери.
— Фу! О, Господи!
Чрез переднюю мы выскакиваем на парадную лестницу, мы скатываемся вниз. В большое стеклянное окно, выходящее на улицу, я вижу приставленного часового. Все кончено!.. Я влетаю к швейцару.
— Вы должны нас спасти! Где хотите, но — спрячьте.
Швейцар отмахивается руками: