— Можешь подойти, пожалуйста? — произнесла она.
Я приподнялся и посмотрел на Астрид.
Она, вроде бы, прикусила губу.
— Каролина уснула, и когда я подошла, чтобы перенести ее... Она горячая. Очень горячая.
***
— Это не моя вина, — отметила Хлоя, когда я приблизился. Она слонялась снаружи их общей с близнецами “спальни”. — Я говорю это только потому, что не во всех этих крысиных делах виновата я.
Два матраса занимали все напольное пространство их спальни.
Малыши завесили все зеркало карандашными рисунками домов, деревьев, семей – всевозможными обычными вещами нарисованными маленькими детьми. Конечно, обстоятельства нашей жизненной ситуации делало их еще более трогательными.
На рисунке Генри, который действительно уничтожил меня, были изображены три человечка. Я говорю "человечка", но они, скорее всего, напоминали улыбающиеся овальные картофелины с полосками в виде рук и ног.
Длинные, паукообразные пальцы, прорастали и наслаивались на концах ручек — три фигуры держались за руки. У фигуры слева был небольшой красный пузырь на голове.
У правой фигуры вместо волос — длинные красные каракули, и у той, что посередине — коричневая кожа и два черных сучка на макушке.
Джози. На рисунке Джози с близнецами.
Боже, я мечтал, чтобы Джози оказалась здесь.
Каролина была бледной и потной. Она лежала на матрасе, на полу, простыни и одеяла скрутились и запутались.
Генри лежал рядом с ней, вплотную прижимая свое лицо к ее лицу.
— Она не заразная, — сказал он, защищаясь. — Мне можно здесь находиться.
— Конечно, можно, — согласился я.
Я опустился на матрас. Повсюду воняло ночным горшком. Я увидел какие-то старые тряпки и, скорее всего, несколько использованных подгузников, затолкнутых в углу.
Близнецы были слишком напуганы, чтобы вставать и идти ночью на Свалку, поэтому пользовались подгузниками. Но дело не в этом.
— Эй, Каролина, — мягко сказал я. — Как дела?
— Хорошо, — ответила она.
Из уголков ее глаз сочились слезы. Она не вытирала их. Они попадали на Генри, потому что его лицо вплотную прижималось к ее лицу.
Он тоже не смахивал их.
— Я собираюсь взглянуть на твою ногу.
Я потянул за закрученные вокруг ее ног покрывала.
— Ее нога горячая, — сообщил Генри.
Как только я сдвинул простыню, то увидел, что Генри прижимал свою ногу к повязке на ноге Каролины.
— Что ты делаешь? — спросил его я.
— Я остужаю мою ногу, потом ложу ее на ногу сестры, и это помогает. Затем я меняю ногу, когда нога снова нагревается. Это помогает! Правда, Каро? Это помогает.
Каролина слабо кивнула.
— Мы можем сделать кое-что получше, — сказал я. — Генри, можешь выйти ненадолго, хорошо?