«Мы — не одни. Продолжай говорить, но не упоминай ничего важного».
Наталья отпустила его руку и отступила на две ступени назад, чтобы в случае сражения им хватило места. Было так знакомо, даже успокаивающе ощущать нож, когда она пристраивала его под обшлаг рукава, чтобы спрятать.
— Здесь внизу холодно. А ты даже не дрожишь.
Она позволила тигрице подняться к поверхности настолько, чтобы можно было воспользоваться чувствами кошки. И сразу же учуяла нечто необычное.
«Пахнет чем-то диким. Не вампир, но и не человек. Не Карпатец. Я не узнаю запах… и в тоже время узнаю, — она мысленно вскрикнула от чувства бессилия. Ненавижу, что мои воспоминания такие разрозненные».
— Я могу регулировать температуру своего тела, — в голос ответил Викирнофф. — Ты тоже можешь.
«Пахнет так же, как и создание, схватившее тебя за лодыжки и попытавшееся затащить под землю?»
И тот час же он услышал, как дико забилось ее сердце, но она не отступила, насмешливо фыркая.
— Если бы я могла регулировать собственную температуру, Вик, — она самодовольно улыбнулась, когда он бросил предупреждающий взгляд через плечо. — Я бы так и поступила.
«Следи за стенами», — предупредил он ее, пока исследовал обширную поверхность стены.
«Не за стенами! — она в ужасе уставилась на ступени под ногами. — Он теперь под нами. Викирнофф, мы должны убраться со ступеней».
«Нет, он расхаживает туда-сюда позади нас».
«Говорю тебе, он — под нами».
Викирнофф просто повернулся и притянул ее в свои объятия, поднимая в воздух, чтобы ноги не касались ступеней. Он был уверен в своей правоте. Создание находилось не под ними, а наоборот преследовало их параллельным курсом, очевидно осведомленное о некоем проеме в стене, о котором они понятия не имели. Двигался Викирнофф быстро, со сверхъестественной скоростью мчась сквозь извивающийся узкий коридор, держась как можно дальше от левой стены. Но, даже, несмотря на его сверхъестественную скорость, создание держалось наравне, а затем внезапно опередило их.
«Он готовиться нанести удар».
«Мои лодыжки — будто в огне. С какой стороны?» — она сжала нож.
«Слева».
Наталья передвинулась ближе к левому плечу Викирноффа, понимая, что ее колено вжималось в рану на его груди, а локоть должен был упираться ему в шею. Он даже не вздрогнул, но она ощутила его боль. Не разумом, но телом.
«Прости».
Викирнофф услышал нежный шепот в своем разуме, почувствовал прикосновение ее губ к своему виску. Внутри у него все сжалось — странное и незнакомое ему ощущение. Она была готова к бою. С одно стороны он ею восхищался, считал удивительной, а с другой — злился, что позволял ей подвергать себя опасности. Она прорычала предупреждение. Он понятия не имел, кому оно предназначалось — ему или преследовавшему их созданию, но как только слева от них разверзлась щель, блеснул нож, и узкая пещера взорвалась диким воем боли и ярости. На лицо Викирноффа и руку Натальи брызнула кровь, обжигающая как кислота. Девушка выругалась ему на ухо.