Я глухо зарычала. Сама не знала, что умею вот так…
— Понял! Все понял! — вскинул в защитном жесте руки друг. — Больше не повторится. Я нечаянно, сам не ожидал. Какое-то помутнение рассудка нашло. Ты же знаешь, что ты для меня не девушка, а друг и напарница.
И вот надо было бы успокоиться после этих слов, которые ставили все на места. Но как-то так обидно стало… Ужасно обидно!
— Ненавижу тебя! — буркнула я, часто моргая.
Напарник тяжело вздохнул, потер лицо руками и встал.
— Да-да… И все равно, моя ведьма — это ты, и этого никто и ничто не изменит. Не сиди на холодном, Кирюш, застудишь себе все по женской части.
— Не твое дело! — огрызнулась я. Так выдохлась во время бешеной гонки за этим злыднем, что встать сил не было.
— Мое! Ты моя, значит, все, что касается тебя — это мое дело.
Не слушая мое злобное бурчание о том, что он хочет все испортить и я дико зла на него за это, Карел за шкирку вздернул меня вверх, перекинул через плечо, как мешок с картошкой, вырвав сначала из моих ослабевших пальцев метлу, и понес обратно в академию. Дотащил меня до моей комнаты, сгрузил на кровать и присел рядом на корточки.
— С возвращением, Кирюшка. Наконец-то ты перестала вести себя, словно ледышка бесчувственная. Ужасно соскучился по тебе нормальной и живой.
Я хмыкнула, разглядывая плоды своей деятельности. На лбу и щеках графа Вестова красовались красные полосы от веток, шея и кисти рук поцарапаны…
— Больно? — спросила, виновато погладив кончиками пальцев по одной из отметин. — Прости. Я жутко взбесилась. Не хочу, чтобы ты все испортил.
— Больно, — улыбнулся друг. — Но я заслужил, так что не в обиде. Сейчас пойду и попрошу, чтобы подлечили.
— Какой же ты… — поджала я губы.
— Терпи, душа моя. Я все равно пожизненно твой, так что без вариантов. Другого напарника тебе не видать. А нам с тобой еще детей воспитывать. Магистр Новард ждет только тебя, все готово к снятию стазиса с…
— Изыди! — толкнула я его в плечо и устало откинулась на спину. Умаялась, пока носилась за ним и карала за аморальное поведение, грозившее разрушить наше тесное напарничество и дружбу.
Вечером, когда Карел прокрался в мою комнату, чтобы лечь спать, я его уже ждала.
— Кирюш? — неуверенно спросил он, покосившись на кровать.
— Я сплю в твоей комнате, а ты здесь, — сообщила я ему и, неожиданно покраснев, потупилась.
Ну не могу я с ним лечь в одну постель после сегодняшнего поцелуя. Просто не могу… Он виновато вздохнул, но спорить не рискнул.
Так и прошел остаток недели. Я категорически не готова была, как прежде, обнимать во сне Карела. Ведь всегда воспринимала его как большую теплую плюшевую игрушку, мягкую, удобную и уютную. И меня ничуть не смущала двусмысленность ситуации с точки зрения окружающих. Но не теперь! Неожиданно для себя я вдруг осознала, что мой напарник молодой, сильный, здоровый и красивый мужчина. И пусть мы с ним не пара в общепринятом смысле этого слова, но это не отменяет, скажем так, физиологию. И мне совершенно не улыбается однажды ночью, забывшись или поддавшись гормонам (неважно чьим, моим или его), заняться любовью с тем, кого я так ценю, и этим все испортить.