– Вероятно, вас ждет тюремное заключение, – начал он с места в карьер.
Это был невероятно высокого роста, седовласый адвокат старой закваски, который никогда не смягчал удар.
– Мне нельзя в тюрьму, – выпалил я, мгновенно покрывшись испариной. От одной только мысли о подобной перспективе мне стало дурно.
– А почему нет? Вы преступник, – отозвался тот. Он, конечно, сделает что сможет, однако с двумя арестами за нетрезвое вождение спасти меня от заключения – задача не из легких даже для лучшего адвоката. А Чарли был лучшим.
Ознакомив меня с положением дел, он также не преминул заметить, что я – законченный алкоголик.
Но я и так это знал. Где-то в глубине души я всегда это знал. Вот почему я не прикасался к тяжелым наркотикам. Если бы я хоть раз попробовал кокаин или героин, то (я ощущал это инстинктивно) пристрастился бы немедленно. Я был исключительно падок на все, что помогало мне забыться. И все-таки Чарли стал первым, кто прямо на лоб прилепил мне этикетку, где было четкими буквами написано, кто я такой. «Алкоголик…» Правда глаза колет. Но, как ни странно, я почувствовал облегчение. Более никаких недомолвок. Карты на стол.
– Потрудись завтра же приволочь свою задницу на встречу анонимных алкоголиков, – скомандовал Чарли, и я не прекословил.
А судьба преподнесла мне невообразимый подарок: запись о моем первом аресте за нетрезвое вождение каким-то чудом затерялась в архивах суда Западного Лос-Анджелеса. Просто потеряли бумажку! Так что к делу ее подшить не могли.
– Не знаю, кто там присматривает за тобой в небесной канцелярии, – сказал Чарли, покачав головой, – но такого не бывает. Никогда.
В общем, давайте скажем так: суд Беверли-Хиллз не был осведомлен об октябрьском аресте. В заключение слушания я признал себя виновным в декабрьском происшествии, а поскольку этот случай прошел как первая провинность, я избежал тюремного заключения, однако мне дали испытательный срок и вменили в обязанность посетить собрание анонимных алкоголиков. А проблемы с той дамой действительно уладила страховая.
Иными словами, я избежал несмываемого пятна в личном деле. Но главное, я больше не мог оттягивать встречу со своими внутренними демонами.
Об Обществе анонимных алкоголиков я толком не знал ничего. Представление о нем я имел лишь из второсортных телефильмов: без перерыва смолящие старики в тренчах сидят полукругом в сыром подвале и, низко склонив голову, делятся бесконечными душещипательными историями о том, как сломали себе жизнь. «Слабаки», – вот все, что я о них думал. Некая часть меня стремилась разобраться со своими проблемами самостоятельно. Но я пообещал Чарли, что пойду. Да и судебный ордер (вот докука) предписывал то же.