Яркий солнечный свет образовал ореол вокруг его головы. Не отрывая от нее взгляда, он закрыл дверь. Четки в руках тихо постукивали.
– Вы ищете Хусика? – Ее голос прозвучал слабо в душной комнате. – Он должен скоро вернуться.
– Я не ищу Хусика, – сказал он, положив четки в карман. – Я послал его в деревню. С поручением. – Он стоял посередине комнаты, уставившись на маленькое боковое окно. – Прикройся!
Пуговицы сорочки казались слишком большими для петелек, она с трудом их просовывала.
Круги от молока остались на тонкой хлопковой ткани.
– Думаешь меня провести, Ануш? Думаешь, я не понимаю, чего ты добиваешься, когда вот так красуешься передо мной?
– Нет, нет, Казбек! Я кормила Лале!
– Я не вижу ребенка.
– Она в колыбели, спит.
– Блуд – это грех, Ануш.
Вдруг Лале заплакала, но сразу затихла, потом заплакала еще сильнее, и Ануш пошла к ней, но Казбек схватил ее за руку. Его пальцы впились в кожу.
– Я разве сказал, что ты можешь идти?
– Лале плачет.
– И пусть плачет.
– Я ей нужна.
– Ты знаешь о нуждах всех, не так ли? – Голос его понизился до шепота.
Она видела его сероватую слюну и почувствовала, как все внутри сжалось, когда он толкнул ее к столу. Она ударилась о край стола.
– Как ты думаешь, Ануш, что проносится в моей голове, когда я слышу, как ты и мой сын возитесь в соседней комнате? Ты считаешь, я молюсь? Так ты думаешь?
Она уже почти лежала на столе и боролась с желанием отвернуться от его горячего, подозрительно прерывистого дыхания.
– Ты ошибаешься. Я грешил, Ануш! Я удовлетворял себя. И кто осудит меня за это?
Страх кислотой начал жечь ее изнутри. Ануш попыталась вывернуться, но он был силен и крепко прижимал ее к столу.
– Меня принудили к этому! Ты, Ануш, принудила! Но есть только один способ бороться с твоей греховностью. Огонь выжжем огнем! – Его рука метнулась к штанам. – Огонь огнем и меч мечом!
– Нет! – Она вцепилась ногтями в его лицо и руку.
– Шлюха!
Он прижал ее голову к столу так, что на мгновение все померкло у девушки перед глазами. Когда она пришла в себя, мужчина склонился над ней, ей было трудно дышать – одной рукой он изо всех сил сжимал ее горло.
– Как ты думаешь, почему я разрешил Хусику жениться на тебе? Чтобы сделать сына счастливым? Так ты думала?
Кровь прилила к ее лицу, все перед ней расплывалось.
– Я позволил ему жениться на тебе, чтобы я мог делать это!
– Хусик!
– Хусик? – Казбек засмеялся, спуская штаны свободной рукой. – Хусик за несколько километров отсюда. Сейчас… – Он навалился на нее всем своим весом, и перед глазами Ануш заплясали звездочки. – Если ты не хочешь, чтобы твой ребенок остался без матери, раздвинь ноги!