– А как нужно?
Крячко хмыкнул:
– Я не собираюсь вам подсказывать. Лучше скажите, зачем вы это сделали? Из чувства вины? Из-за того, что непреднамеренно отравили Олега? Или таким вот образом хотели обелить Антона?
– Из-за этого тоже.
По голосу женщины Крячко понял, что она снова плачет, но головы в ее сторону так и не повернул.
– Но не только. Я, знаете, вроде как из-за всего, что ли. Вся моя жизнь – полное дерьмо. Я совершенно никому не нужна. Мне пятьдесят, полковник, а оглянусь – и вспомнить-то нечего. Зачем такая жизнь?
– Она у всех не сахарная, – мрачно откликнулся сыщик. – А у вас хотя бы сын есть.
– Который не знает, что он мне сын. И не говорите ему, пожалуйста. Пусть и дальше не ведает.
– Не скажу.
Они погрузились в молчание. Тишину, царившую в комнате, нарушало только монотонное тиканье настенных часов и едва различимый шум дождя за окном.
– Я хотела жить как все, полковник, – проговорила Галина спустя какое-то время. – Выйти замуж, любить и быть любимой. Мне ведь для счастья много не надо.
– Любить и быть любимой – это не мало, – философски изрек Крячко. – Редко кому удается найти в жизни и то и другое. По отдельности – это пожалуйста. Сколько угодно. А так, чтобы вместе, большая редкость, Галина.
– Вы так думаете?
– Уверен. Хотите дружеский совет?
– Давайте.
– Начните следить за собой. Внешне и внутренне. Отпустите свое прошлое. Не оглядывайтесь на него. Не пытайтесь обвинить кого-то в том, что ваша жизнь такая, какая она есть.
– Как же я могу не винить, если…
Но Крячко перебил женщину:
– А вот так. Не вините, и все. Жизнь, Галина, она такая, какой мы ее сами видим. Стакан наполовину пуст либо наполовину полон. Слышали об этом?
– Слышала. А если он пуст совсем?
– Значит, его надо наполнить, – спокойно изрек сыщик. – Как это сделать, зависит исключительно от вас. Я хочу сказать, что никто другой такого не сделает. Вам же решать, чем именно вы будете наполнять свой стакан.
– Помогите мне, полковник.
– Почему всегда я? Может, попросите Гурова?
– Я не умею просить, – искренне призналась Галина, не уловив иронии в словах Станислава.
– А вот этому, кстати, тоже стоит научиться, – посоветовал Крячко. – В просьбах нет ничего зазорного, унизительного. Одним словом, вам нужно полностью пересмотреть свою жизнь, Галина, начать ее с чистого листа.
– Но я же убийца, – напомнила женщина. – Меня посадят.
– Вряд ли. Учитывая ваше психическое состояние, вас, скорее всего, признают невменяемой. Все обойдется очередным визитом в клинику. На годик или два. А потом вы сможете смело открывать для себя новые горизонты.