– Собирался. Но…
– Зачем? Каков мотив? Это из-за Натальи?
– Нет, что вы! – Коробов поморщился. – Она тут совершенно ни при чем, даже не подозревала о моих намерениях.
– Уверены?
– Абсолютно. Убить Кирилла Александровича мне приказал совсем другой человек.
– Кто же?
– Воронов, – сказал Виталий и трясущимися руками сбросил с себя одеяло.
Его бросило в жар.
– Вы ведь наверняка уже слышали о предложении, которое Павел получил из Архангельска?
– Да. Ему пришлось рассказать мне об этом.
– Очень выгодное предложение. Его нельзя было упускать. Я в этом вопросе был полностью согласен с Вороновым. Но Роточков категорически высказался против. Тогда-то Павел и предложил мне убрать партнера.
– Предложил вам?
– Да. – Коробов с опаской взглянул на Крячко.
Крепко сбитая фигура Станислава и характерный синяк у него под глазом пугали Виталия гораздо больше, чем Гуров, мирно сидящий на краешке кровати.
Участковый и оперативник с большими губами в это время продолжали обыск комнаты.
– Он сказал, что меня не заподозрят, – продолжал Коробов. – Мол, за это дело лучше взяться мне, чем ему самому. При этом обещал взять меня в долю, когда сделка с архангельским заводом состоится. Тянуть было нельзя. Нам дали слишком мало времени на размышление. От Роточкова нужно было срочно избавляться.
– Где вы взяли пистолет?
– Мне дал его Воронов. Вчера, когда я приехал. Оружие уже было при нем. Но сейчас его нет в доме. Вы зря ищете тут. Я забрал пистолет с собой, когда уезжал.
– Где он сейчас?
– В офисе. В ящике моего рабочего стола.
– Вы не стреляли из него?
– Нет! Клянусь! – истерично, по-бабьи провизжал Коробов.
– Мы это проверим, – сказал полковник. – А почему вы не стреляли?
– Не смог. Испугался. Я сказал Павлу, что сумею, но когда спустился по лестнице и увидел в кабинете Кирилла Александровича…
– Он был один?
– Сначала нет. С ним был его брат. Олег. Они немного поспорили о чем-то, а потом!.. Я видел, как Олег взял со стола бутылку и хотел было треснуть Кирилла Александровича по голове. Тот сидел на диване спиной к нему. Но мне показалось, что Олег услышал мои шаги. Во всяком случае, он не стал бить брата, а просто ушел.
– А вы? – продолжил допрос Гуров.
Коробов нервно облизывал пересохшие губы. Лицо его сморщилось. У Льва Ивановича складывалось такое ощущение, что он готов разрыдаться в любую секунду. То ли от страха, то ли от жалости к самому себе.
– Я стоял там, на лестнице, с пистолетом в руке и смотрел, как Кирилл Александрович спокойно потягивает свой коньячок и пялится в телевизор. В какой-то момент я даже поднял руку с оружием и прицелился ему в затылок. Но на меня напал такой мандраж, что я так и не смог спустить курок.