Он не опаздывал куда-то. Он бежал от кого-то. В ужасе, в панике.
Цумэ одной рукой придержал дверь, другой – Вику.
– Я пойду первым, хорошо?
Вика немного удивилась, но не возразила.
Дощечка у почтовых ящиков. Квартира 78, третий этаж, не будем тревожить лифт.
– Какой мерзкий запах, – сказала Вика.
Запах он почуял еще на первом этаже. Просто с выводами спешить не стал.
– Знаешь, мне почему-то кажется, что в его квартире и должно так вонять. Что он мерзкий, жирный, никогда не моющийся хикки.
– Тихо. – Цумэ натянул рукав на кулак, осторожно толкнул дверь. Та послушно стронулась внутрь квартиры. Запахло сильней и гуще. Как плохо, подумал он. Как плохо, когда худшие ожидания оправдываются.
– Лучше тебе в квартиру не заходить, – сказал он. – С человеком, которого так рвало, явно случилось что-то нехорошее.
– Тогда мне лучше зайти. – Вика решительно шагнула через порог. – Я все-таки медик.
Медик тут бесполезен, а сказать «а я все-таки данпил [1] и эмпат» – обвалить все прикрытие.
– Ладно, только надень вот это. – Он достал из сумки капсулу с бахилами. – И ничего не трогай руками.
– Ух ты. Может, у тебя и перчатки есть?
Цумэ вздохнул и достал упаковку хозяйственных перчаток. И вторые бахилы – для себя.
В гостиной Вика закрыла рот рукой. Тому, что лежало на диване, медик уже не был нужен. То есть нет – был. Тот медик, чьи пациенты уже ни на что не жалуются, – никак не Вика.
– Присядь там, в прихожей, – предложил Цумэ.
– И не таких видали. – Вика поборола слабость, шагнула вперед. Покойник не располагал к выслушиванию пульса или проверке апноэ, но зрачковый рефлекс отважная Вика проверила. Что ж, раз у нас под рукой медик – отчего бы не извлечь из ситуации все возможные выгоды?
– Как ты думаешь, сколько времени он уже мертв?
– Я же не судмедэксперт.
– А на глазок?
Вика попробовала отогнуть сведенный палец мертвеца.
– Самое меньшее пять-шесть часов. Точнее не берусь. Это… это он?
– С высокой вероятностью – да. Ну что, программа выполнена? Ты посмотрела ему в глаза?
Вику чуть передернуло.
– Ты предупреждал, что из этой затеи ничего хорошего не выйдет. А почему ты решил, что это он?
– Сенсорный замок. Если это не он – то почему предполагаемый «он» не запер дверь? Причина смерти, по-твоему, – отравление?
– Синее лицо, полквартиры заблевано – застрелился, не иначе. – Вика нервно хохотнула. – Жора, нам пора уходить. Я имею в виду – вызывать полицию и уходить во двор. Здесь нам делать нечего. Что ты творишь?
– Подключаю тарабайку[2]. – Цумэ сел за терминал. – Смотри, машина включена. А я любопытный опоссум. Ба, он оставил предсмертную записку прямо в своем блоге. «Я устал ковыряться в вашем говне, уроды. Я ухожу. Мучайтесь дальше. И от Квашни есть польза». Что-то не нравится мне эта аутоэпитафия…