Замирают все звуки.
Все движения.
Даже биение наших сердец.
Абсолютно все.
Наступает момент, когда единственно важным становится желание ощутить, наконец, прикосновение его губ к моим губам. Момент, когда все застывает в хрупком равновесии. Момент, целиком состоящий из «если», но мне уже все равно, я хочу попробовать его вкус хотя бы один раз, пусть даже он будет первым и последним.
Его взгляд прожигает насквозь, сильные пальцы тянут меня ближе, и я отбрасываю сомнения. На несколько секунд поцелуя он станет моим, а все остальное неважно. И когда наши губы наконец-то соприкасаются, когда наши языки встречаются жарко и яростно, мой мир летит вверх тормашками. Я уничтожена, я рассыпалась на осколки, я знаю, назад возврата не будет. Во всяком случае, для меня.
Ронан смог сломать меня одним-единственным поцелуем.
К тому времени, когда мы отрываемся друг от друга, я в таком состоянии, что едва могу разлепить веки, мысли спутаны, а он уже погружается в мои волосы пальцами и снова касается моего рта.
— Мы с тобой способны на большее, — хрипло шепчет в мои раскрытые губы.
— Думаешь? — выдыхаю. Неужели такое возможно?
— Уверен.
— Но…
— Блэр… — Ронан притискивает меня к себе.
— А?
— Заткнись и поцелуй меня.
Этот поцелуй другой. До крайности непримиримый и такой же неистово-страстный. Он воплощение плотского блаженства. От него кружится голова. От него бросает в дрожь. Он будит во мне желание почувствовать Ронана всем телом, от головы до пят и каждой клеточкой между.
Наконец мы медленно отрываемся друг от друга. Он смотрит на меня, я на него, мы тяжело дышим, пространство меж нами как магнитное поле, куда меня, как в водоворот, затягивает сила его взгляда, прервать зрительный контакт невозможно.
— Фак, — выдыхает он. — Вот это поцелуй.
— Вау, — только и получается вымолвить у меня. Внутри словно взорвался фейерверк.
Долго-долго он смотрит на меня, потирая большим пальцем мою чувствительную нижнюю губу.
— Как же я хочу поцеловать тебя еще раз… ты не представляешь.
Я улыбаюсь. Оглядываюсь по сторонам, проверяя, одни мы еще или нет. Потом встаю и сажусь верхом к нему на колени. Когда наши тела интимно соприкасаются, мои щеки обжигает горячим, как адское пламя, огнем; распространившись дальше по телу, он сосредотачивается в центре моего естества. Я — живой костер вожделения, ярко полыхающий для него. Глаза Ронана прикованы к моим, он кладет на мои обнаженные бедра ладони, но вопреки моим ожиданиям не двигается туда, где смыкаются ноги, а делает нечто удивительное. Одергивает мое платье и надежно укрывает меня от посторонних взглядов. Мое сердце начинает таять, тронутое этим заботливым, рыцарским жестом.