Все стало понятно тогда, когда бойцы Тайной канцелярии окружили людей, а телохранители императора, все одетые в отличные брони пошли с копьями на дворян.
Раздавшиеся крики ужаса и проклятий, были музыкой для моих ушей. Я даже не думал, что смогу всего лишь одним приказом избавиться от многих врагов сразу. Хвала тебе Господи!
Принц был отрешен от всего, поэтому пришлось заняться им. Я вызвал повозку и аккуратно погрузил тело императора и безвольное тело скорбящего брата, и выставив ему всю имеющуюся у меня в наличии охрану, отправил её в столицу, главным поставив Жальбера. В том, что моя правая рука сможет постоять за себя, я не сомневался, недаром я вытащил его из одной неприятной истории, после чего он стал предан мне, словно раб.
Самому мне нужно было убедиться, что все убиты и не осталось раненых. Обойдя все тела я лично протыкал каждому сердце, как оказалось, сделал все правильно, несколько десятков притворялись мертвыми, и только мой удар действительно сделал их таковыми.
Когда я закончил с последним, то оглянулся вокруг. Вы бы видели лица гвардейцев, а также большинство из тех моих служак, кто не участвовал в рейдах лично со мной. Ужас, брезгливость, страх — вот что было написано на их лицах. Когда же я засмеялся, греясь в лучах их страха и ненависти, дрогнули все.
Я театрально достал из кармана записной блокнот, который лет пять назад завел чтобы хоть как-то отличаться от своей половинки, и попросил скорняка скрепить хоть както страницы, которые расположил так же, как были расположены записи первого императора, с которыми я познакомился в Академии. Так было действительно легче писать и находить потом записи. Скорняк просто проколол шесть дырок в листах бумаги и чтобы сделать всю пачку прочной, первым и последним сделал обложку из кусков черной кожи, первой что попалось ему на глаза.
Вот так я и обзавелся своей знаменитой «Черной книгой», как называли её придворные. Вначале я просто носил её, чтобы делать пометки, но позже, когда слуги донесли мне довольно забавные слухи о том, что я якобы записываю в неё имена всех, кто мне неугоден или хоть как то оскорбил… Я стал развлекаться и правда записывая туда имена. Выглядевшая сначала как шутка, она перестала таковой быть, когда пришлось и правда избавляться от некоторых из этого списка. Я даже хотел выбросить её, чтобы на меня не указывало так явно, кто ответственен за эти смерти, но принц мне запретил, посчитав это неплохим развлечением.
Вы бы видели как падали в обморок или бледнели многие, когда принц веселым и непринужденным тоном бросал за свое плече чье-то имя, а я доставал свой блокнот и делал запись. Шли годы, шутка эта перестала вскоре забавлять принца, но привычка у меня осталась, даже оказалась в чем-то полезной. Не было спокойных рядом со мной, когда я её доставал, чтобы подумать или чтобы меня не отвлекали и задумчиво крутил грифелем в руках. Вокруг сразу становилось много места и можно было не волноваться, что на балу к тебе подойдут с очередным глупым предложением например следующего танца.