Он запустил пальцы в ее волосы и запрокинул ее голову назад, чтобы губами и языком приласкать нежную шею.
— Твоему отцу это совсем не понравится, — прохрипел он.
Нина чувствовала на своей шее его горячее дыхание и тихонько рассмеялась:
— Вряд ли отец тут поместится.
— Очень надеюсь, что не поместится, — пробормотал Рейф, задирая ее платье. Его бросало то в жар, то в холод, он все крепче прижимал ее к себе. — Хочу ласкать тебя там, Нина, — простонал он, теребя кружевной краешек ее трусиков.
— Рейф! — Все ее тело было в огне, Нина и сама искала наслаждения, обещанного этими дразнящими прикосновениями.
— На тебе совсем крохотные трусики?
— Малюсенькие.
Рейф глубоко вдохнул:
— Как же я хочу сорвать их с тебя, ласкать тебя, услышать, как ты стонешь! А потом я попробую…
— Рейф, прошу тебя… — взмолилась Нина; она не знала, хочет ли, чтобы он замолчал, или мечтает о том, чтобы продолжил, ведь от этих слов между бедер стало еще жарче.
— О Нина, я так хочу доставить тебе удовольствие, — хрипло сказал Рейф. — Я хочу этого больше всего на свете.
Нина тоже этого хотела. И не важно, что всего в нескольких шагах отсюда в зале толпились две сотни человек — все посетители выставки, а с ними ее отец, и у них на виду Рейф вывел ее из зала несколько минут назад. Сейчас для нее значение имело лишь одно: быть с Рейфом, заниматься с ним любовью, позволить ему целовать и ласкать ее.
— Сделай это, Рейф, — простонала она, — давай!
Не успела она договорить, как услышала звук рвущегося шелка и кружева — Рейф схватил краешек ее трусиков и резким движением сдернул их.
— Как же красиво, — пробормотал он, поглаживая нежную кожу между ее бедер, уткнувшись лицом в ее шею, источавшую нежный аромат, — как же красиво…
Ласки Рейфа стали более сильными и быстрыми, он ввел в нее сначала один, а затем два пальца и нашел ту самую чувствительную точку внутри ее. Большим пальцем он ласкал ее клитор. Другой рукой он обхватил ее за талию, почувствовав, как дрожат ее ноги и вот-вот перестанут ее держать.
— Да, Нина, — прохрипел он, почувствовав, как оргазм накрывает ее. — Давай же. Кончай, — яростно говорил он.
Нина закричала, по ее телу все более сильными волнами разливался оргазм, ее соски стали твердыми, а внутренние мышцы сжимались вокруг его пальцев. Нина упала бы, если бы Рейф не держал ее за талию.
Она испустила последний стон, и Рейф медленно убрал руку от ее бедер.
— Господи! — Нина уткнулась вспотевшим лбом в его плечо, ее щеки горели.
— Можно просто Рейф, — пошутил он, гладя ее обеими руками.
— Эгоист! — Она шлепнула его по плечу. Только на это у нее и хватило сил. — Наверное, чувствуешь себя сейчас всемогущим.