Эти слова стали для меня неожиданностью. Убийства на заказ в «Закате» были строго запрещены, а в отдельных случаях могли караться смертью. Это считалось подлым и низким даже для наемников. Но запреты и угрозы не действовали – время от времени вскрывались случаи подобных дел. Убийства наместников, расстрелы мирных жителей и гуманитарных миссий – это было табу, но деньги, которые платились за такие грязные дела были слишком огромными, чтобы совладать с соблазном и не взяться за дело. Запрет на все это и отличал «Закат» от «Рубикона», эти парни брались за все, невзирая на последствия. Там, где были деньги, и деньги шальные, там всегда был «Рубикон». Если где-то умирали непричастные к военному конфликту люди, можно было всегда найти след этих наемников. Сброд, безбашенный и беспощадный. Этот наемнический контингент формировался из тех, кому больше нечего было терять: беглые преступники, помешанные на войне и убийствах солдаты, авантюристы. Они не знали что такое честь и конечный результат их волновал меньше всего. Деньги – это был их девиз. Они убивали из-за них и ради них, остальное их не волновало. Но я был другим.
- А что будет если я откажусь?
Гибкинс нисколько не изменился
- Ничего. Мы просто забудем этот разговор и продолжим наше сотрудничество. Но в результате вашего отказа я буду вынужден придержать имя шпиона при себе, дабы избежать нежелательной огласки.
- В таком случае, я отказываюсь.
Он замолчал, но спустя буквально несколько секунд продолжил как ни в чем не бывало.
- Что ж, это ваше право, мистер Марлоу и я ценю его. Мне даже в определенной степени приятно, что еще существуют люди, способные иметь собственное мнение и не бежать за высокими должностями. Теперь перейдем ко второй части нашего разговора, - он легонько присел в свое кресло и, скрестив костлявые руки, посмотрел на меня, - Я очень долго думал, мистер Марлоу, по поводу результатов той спасательной операции, и пришел к выводу, что все-таки вас надо посвятить в более подробные детали всей этой проблемы. Не хочу даже спрашивать вас, смотрели ли вы записи профессора Цимермана, когда попали на станцию, или нет. Потому что я уверен, что смотрели - это читается в ваших глазах. Еще мне стало известно об одном случае, который произошел с вашими людьми во время боя с бойцами "Рубикона".
Он прижмурил глаза.
- Понимаете о чем я говорю?
- Не совсем.
- Хм. А вот рядовой Маккловски говорил совершенно иное. С его слов нечто очень большое и сильное буквально разорвало солдат противника, когда те открыли по вам огонь. Всего за несколько десятков секунд несколько огневых точек были подавлены, что позволило вам беспрепятственно выбраться из этой засады и вернуться на станцию, - Гибкинс ехидно заулыбался, - Бросьте, мистер Марлоу, вы прекрасно знаете о чем идет речь, просто не хотите признаваться себе в этом.