Когда большинство оставшихся въ живыхъ видныхъ торгово-промышленниковъ и банковскихъ дѣятелей, послѣ крушенія ряда вооруженныхъ попытокъ борьбы съ большевизмомъ, оказалось заграницей, то въ Парижѣ создалось центральное объединеніе этихъ дѣятелей. Къ сожалѣнію, и тутъ искренній патріотизмъ часто не согласовался съ проницательностью, тактомъ, общественной школой, истинной шпротой размаха. Ограничимся однимъ примѣромъ: ненужная и непріятная шумиха, поднятая вокругъ сбора средствъ для оказанія помощи продовольствіемъ возставшему ранней весной 1921 г. противъ большевиковъ Кронштадту, безъ сомнѣнія имѣла свои отрицательныя послѣдствія, раскрывъ глаза большевикамъ и побудивъ ихъ оказать давленіе на Финляндію въ смыслѣ запрети на доставку продовольствія изъ Теріокъ въ Кронштадтъ. И тутъ сказался недостатокъ выдержки, нетерпѣливое желаніе прослыть Миниными.
Даетъ ли что-либо положительное массовое бѣженство заграницу руководителей едва ли не большинства наиболѣе крупныхъ банковъ и торгово-промышленныхъ предпріятій? На вопросъ этотъ затруднительно отвѣтить до полученія возможности на опытѣ, въ самой Россіи, произвести надлежащее испытаніе. Однако, и сейчасъ можно a priori предположитъ, что наблюденіе западно-европейской жизни, соприкосновеніе и связи съ представителями болѣе культурнаго и развитого капитализма, обученіе молодого поколѣнія въ школахъ Запада, вcтряска отъ всего пережитаго — дадутъ кое-какіе плоды.
Нѣкоторымъ представителямъ русской промышленности и торговли пришлось, эмигрировавъ за-границу, поступить на службу въ торгово-промышленныя предпріятія или банки, работа въ которыхъ можетъ также явиться хорошей школой. Для другихъ, болѣе многочисленныхъ представителей русскаго дѣлового міра, такой школой явилось самостоятельное веденіе операцій, сведшееся, въ большинствѣ случаевъ, къ потерѣ небольшихъ запасовъ наличной валюты на рынкахъ Константинополя, Парижа и Лондона.
Вдумчивый русскій коммерсантъ или заводчикъ теперь уже воочію убѣдился во вредѣ распыленности, въ необходимости всегда и во всемъ сообразоваться съ духомъ и потребностями времени. Теперь и не учившемуся въ антверпенской коммерческой академіи ясно, что недостаточно однихъ патріотическихъ добрыхъ намѣреній, что русскій торгово-промышленный классъ сможетъ, послѣ большевизма, сыграть подобающую творческую роль только, если онъ научится хотѣть, скинетъ съ себя маниловщину и неврастеническую растерянность. Возстановленіе русской промышленности и торговли будетъ невозможно безъ широкаго и активнаго участія иностраннаго капитала, нѣкоторые въ этомъ отношеніи подготовительные шаги уже предпринимаются, но выгодное для обѣихъ сторонъ сотрудничество съ иностраннымъ капиталомъ возможно будетъ только въ случаѣ, если русскіе купцы и промышленники будутъ въ достаточной степени вооружены знаніями и современнымъ дѣловымъ опытомъ.